Мой милый, добрый, верный друг!
Позволь коснуться твоих рук
Губами в лёгком поцелуе,
И извиниться, что я всуе
Тебя, Альбина, поминал,
Когда меня "девятый вал"
Житейских дел и суеты
Накрыл до самой головы.
Прости, Альбина, и молчание,
И отговорки, и ворчание
На нездоровье, хворь, недуги.
Казалось, мог бы для подруги
В неделю выделить часок,
Но билась дятлами в висок
Моя извечная хандра,
Она с утра и до утра
Меня сомненьями терзала,
Она, зануда, мне сказала,
Что жизнь свою я прожил зря,
Что века нового заря
Не для меня и не для нас,
Что мы баласт, а не запас,
Что совесть, честь и милосердие
Душе ненужные усердия,
Что это прошлого химеры,
А новомудрые примеры
Так поучают молодёжь,
Что не пощупаешь - то ложь,
Что Бог один теперь - дензнак,
Кто так не думает - дурак.
О, прагматичные сердца!
А мне вот помнится пыльца
На тонких крыльях махаона.
Я помню лепестки пиона,
Что мы с сестрой в ручей бросали,
Когда на даче отдыхали
На бывшей с финнами границе,
Тогда не слышали о Ницце,
Тогда Карельские леса,
Их дикой прелести краса,
Нам заменяли все курорты,
И мы носили там не шорты,
А тренировочный костюм.
Кто в годы те был так же юн,
Прекрасно помнит тот наряд,
Годился он везде, подряд,
И для игры, и для похода,
К тому ж, для скромного дохода
Семей рабочих всей страны,
Он много лет после войны
Был по карману, по деньгам,
И мы, детишки, тут и там
В нём даже в городе шныряли,
И нас за то не попрекали.
Ах, эта бедность детских лет,
Когда из множества конфет
Дарили чаще леденцы,
И мы, мальчишки-огольцы,
Их втихомолку не сосали,
Друзей в удаче не бросали,
И чтобы сладко было другу,
Пускали баночку по кругу.
Мы все в одном котле варились,
И никогда мы не делились
По крови нации своей -
Будь ты татарин, иль еврей,
Хохол, прибалт или узбек -
Всяк был советский человек.
Да, мы дрались, порой ругались,
Но мы ни разу не пускались
В нацианальную вражду.
Мы в генах помнили нужду,
Одну на всех, и лихолетье
Войны, что целое столетье
На до и после разломала.
Беда нас накрепко спаяла,
Но вот, поди ж ты, всё проходит,
И по всему теперь выходит,
Что не всяк немец был фашист,
Зато всяк русский - коммунист,
Что зря была отцов отвага,
Что на штыках нёс немец благо,
Выходит, мы не разобрАлись,
Зря на Рейхстаге расписались,
Чтоб знала наперёд Европа,
Что ждёт и их в России "жопа",
Коль к нам полезут их пророки,
Свои не выучив уроки.
Альбина, милая подруга,
Прости, что выбился из круга
Привычных тем для разговоров,
Но перед маем столько вздоров
Летит с экрана и газет!
Меня достал весь этот бред!
Так тяжело в канун Победы
Мне слушать лживые беседы
Псевдоисториков России,
Что выдают за лик миссии
Мурло хапуги и рвача,
Что с упоеньем трепача
Слащавым голосом вещает
И рай России обещает.
Мне жаль до боли молодёжь,
Что нам не верит, верит в ложь
Боюсь она тогда очнётся,
Когда под бомбами проснётся,
А наш хвалёный президент,
По воле СМИ, в один момент
Вдруг превратится в изувера,
Что из ливийского примера
Само собою вытекает.
Да, НАТО дело туго знает,
Оно под крики: "Держи вора!"
Начхав на букву договора,
Добро чужое приберёт,
А для отвода глаз соврёт,
Что их войска за правду бОрцы,
А самолёты - миротворцы
В святую веру обращают
И в пыль дома на превращают.
Прости, Альбина, что опять
Я боль души не смог унять,
И, что тресясь от нервной дрожи,
Пишу тебе одно и тоже...
Нет, не на пользу мне хандра.
Эх, хорошо бы у костра
Сейчас, у речки посидеть,
На поплавок в воде глядеть,
Ухи поесть из котелка
И слушать как из далека
Мотив забытой песни льётся:
"... Не для меня Дон разольётся..."
И ей с грустинкой подпевать,
И юность нашу вспоминать.
Юрий Антонов
28 апреля 2011 г