А ведь это была последняя
Сигарета,
После которой обычно нету
Ничего,
Кроме ногтей, зарытых
В дико-скучный узор паркета.
И она погасила свет.
С боку на бок на раскладушке,
То с улыбкой, то со слезами,
Головой на больной подушке,
Подперев потолок глазами...
До тех пор,
Пока он не рухнет!
...А уж потом, в кухне,
Била кружки.
Терзала в полосы
Тюль, постель и дурацкие рюшки
Желтой блузки,
Крича без голоса...
А потом она красила волосы...
А потом она их высветливала...
И когда они стали прозрачными,
То есть вовсе бесцветными
И невзрачными,
Сбросила все с себя
И за час до рассвета
Вышла сквозь белую дверь,
Совершенно раздетая...