Вино, вливаясь, греет кровь,
но сердце не поет, -
ко мне вернулась Нелюбовь,
а я не звал ее.
Пришла, к тому же, не одна,
и за моим столом
уселись Боль и с ней Беда
с ехидным голоском.
Сегодня день рожденья мой.
Беда несет к губам
бокал, наполненный тоской,
и пьет его до дна.
Ни спича, ни глубоких слов –
как будто нет меня;
ухмылку скалит Нелюбовь
и тоже пьет до дна.
А Боль не пьет. А Боль молчит.
Но лезет в душу мне
и ставит ровно две свечи
на праздничном столе.
Мне их бы – вон! Да силы нет.
И я, подняв бокал,
тоску и слезы в полутьме
с душой перемешал.
Я пью до дна лихую смесь -
я весел, сыт и пьян -
друзья мои со мною здесь,
со мной хмельной дурман!..
Пока мы пили вновь и вновь
и били зеркала,
стучалась в дверь моя Любовь.
Стучалась. И ушла.
2002