Вы ужасно милы рядом с Царскою ложей.
Я хотел бы быть рядом. В костюме я тоже.
Я вручил бы букет – на Эдем так похожий.
Я подал бы бокал – чтоб мурашки по коже.
Я смотрел бы балет с вдохновленною рожей,
чтобы вдруг Вы подумали: "Боже, о боже!
Сразу виден эстет! Как Есенин Сережа!
Безусловно поэт и талант! Ну, ведь он же! Ну, он же!"
Я бы бархат ласкал ручкой неосторожной.
Я бы был, как овечка, и в скромности ложной
я бы врал бесконечно, нахально, безбожно,
чтобы в Ваши глаза лить свой яд невозможный,
чтобы взгляд Ваш рассеялся в бархате ложи,
чтобы бальное платье шуршало тревожно,
чтобы верили мне, шалопаю! Как можно?
Можно, милая! Можно, моя драгоценная! Можно!