Здесь мертвые торжественно лежат.
До срока запечатаны ворота.
И кожей осязаешь, словно взгляд,
незримое присутствие кого-то.
А пульс камней свой отбивает ритм,
и аритмией кажется движенье
людей, машин. И муэдзинов крик
тревожит вновь Кедронское ущелье.
Я оказалась здесь, стремясь сюда.
Мне островком спокойствия казались
все эти камни, что, прожив года,
стояли на посту, не рассыпались.
Средь них жила я, как в саду камней,
сидела долго, вслушиваясь в недра –
гробницы подавали голоса,
как будто разговаривало небо.
Пророк Захария и безымянный князь,
и тысячи таких же безымянных
вели неспешный для меня рассказ
о прелестях Земли обетованной.
Но телефона инородный звук
нарушил тишину. В дорогу снова.
С высокой лестницы я огляжусь вокруг
и попрошу о нашей встрече новой,
увижу вновь я Гефсиманский сад
и купола Марии Магдалины,
и храм Свечи, столетия подряд
свою главу несущий над маслинами.
Живой истории поток живой
калейдоскопом промелькнув, растает,
пребудет навсегда теперь со мной
и в памяти навеки след оставит.