В печурке дедовой дрова
Сгорели в угли.
Склонилась долу голова,
Глаза потухли.
Струною в небе зазвенит
Электропровод,
И на кладбищенский гранит
Садится овод.
Он будет долго изучать
Щербатый камень.
Блистает круглая печать
Над облаками,
Поют пичужки вразнобой.
Листва искрится.
А ты в косынке голубой
Идёшь проститься
С другим мужчиной…
Он лежит
У новой хаты.
Уходят в землю этажи,
Полны палаты
Одетых деревом жильцов,
Домовладельцев…
Избегнуть участи отцов
И не надейся
Ни здоровяк, и ни хитрец,
Ни царь, ни гений.
Есть и начало, и конец
У всех явлений.
Смерть на супружескую ложь
Наложит вето.
А ты не в трауре, и что ж?
Уж так одета…
Стоят законная жена
И дети – в чёрном.
Пустая лодка сожжена.
И ни о чём нам
Друг друга взгляды говорят…
Потом не вспомнишь.
Ты не меня, а всех подряд
Зовёшь на помощь…
А я на кладбище служу
Аборигеном.
Сей город зорко сторожу.
Звать – Диогеном.
Запру ворота ввечеру,
И в бочку – к печке.
Над дымоходом на ветру
Дрожат колечки.
И ни полстрочки, визави,
В пустом конверте.
Мы не увидимся в любви
И даже в смерти.