В хриплом свете ночника
Раскрывалось утро.
Отгибало лепестки
Снов и перламутра.
Только тени по углам,
Тени беспросыпны,
Всё боятся – разглядят,
В полдень с дома выпнут.
А хозяина все нет.
Где так рано ходит?
В безответной тишине
Стрелки-скороходы.
Ох, двужилен господин,
Никакого сладу.
Всё один, всегда один…
Видно, беспорядок
На главе и во главе
У такого люда:
Вран меж с;жженных ветвей,
Что глядит Иуду.
Смотрит, смотрит на людей,
Но когтить не станет.
Взор поднимет в небеса –
Ни на что не глянет.
Но как вступит во права
Диск зеркальный солнца
(На себя как, погляди –
Правдой-болью бьется),
След приводит к дому и
Шаг широкий мечет
Чрез порог к вещам своим,
Миром всем отмечен.
Может, ходит по ночам
Под окном в деревне,
Проминаясь по плечам
Травам певчим, древним?
Может, он какой-то вор,
Промыслом недобрый,
И в кармане у него
Весь кровавый злотник?
«Нет, хозяин – птицелов», -
Отвечали сразу
Песни птичьих голосов –
Тонких, хриплых – разных.
Разоритель птичьих гнезд,
Стало быть, разбойник?
И неволит он крыла,
Прячет, в тьму хоронит?
Лучше б ср;бро воровал
Он у толстосумов!
Разве птичья жизнь ему
Не дороже звука?
«Нет, на деле все не так:
Не должны бояться
За своих пернатых чад
Горлица и вяхирь.
Обогреет, накормит
Сирых и убогих,
Малолетних воротит
Он в родные гнёзда.
Ну а коли не судьба –
То себя положит,
Всхолит, вырастит дитя,
Пустит на свободу.»
А ночами что тогда
Делает хозяин?
«Не узнать нам никогда,
Только совы знают.»