И наступила тишина -
звенящая, хмельная.
Я звал тебя в бреду без сна
фашистов проклиная,
Я грязь Синявинских болот
ища тебя месил,
под Курском "тигру" хищный рот,
заткнул, валясь без сил;
вгрызался в мерзлый невский лед
и воду пил Днепра,
и знал, что этот день придет -
быть тишине с утра.
С утра и до скончанья лет,
на вечные года
тебя я вытащу на свет...
Не знал я лишь - когда.
Не знал, что будет майский день
и яблони в цвету,
немецкий, как у нас, плетень
шуршащий на ветру;
и пчелы в поле васильков,
по мирному жужжат...
И здесь, среди чужих цветов,
нашел меня снаряд...
Так вот какая ты на вкус -
медвяная, хмельная;
беспомощной войны укус
и птиц вспорхнувших стая...
Как жаль, что не испил до дна
я мирной тишины,
но это не твоя вина,
а той, былой войны.