История одного новогоднего вечера
Надоевшая композиция неслась из то и дело хлопающих дверьми, разряженных магазинищ и магазинчиков. Падал снег, мешая разглядывать витрины и спешащих докупить недостающее прохожих. Пахло Новым годом и, пробираясь через толпу, Кыш постоянно наступал на яркие подарочные обертки. Они весело скрипели от мороза и тяжести ботинок Кыша. Тот недоумевал: почему оберток так много?
Взгляд скользил по улыбающимся лицам, ярким вывескам и сказочно-запорошенным деревьям. Чуткий нос ловил запахи апельсинов и румянящихся в духовке пирогов. Кыш затосковал, вспомнив свой уютный дом и суетливых, но бесконечно добрых родителей. Но вернуться было уже невозможно.
От нечего делать, принялся читать желания. От желаний первой попавшейся девушки вспыхнули уши. Девушка явно хотела того, чего не заслуживала. Кыш фыркнул и пошел дальше.
Навстречу попалась стайка подростков и, махнув плащом, Кыш втихую исполнил их желания. Довольная тусовка поспешила прочь, пряча под куртками бутылки с пепси. Хоть бы подумали, откуда все это взялось.
…Кыш стоял под окнами высотки и гадал, на какой этаж забраться. Махнул на крышу. Повис, удобно зацепившись хвостом, вглядываясь в полумрак квартиры на пятом.
Прямо под окном на пестром коврике сидели двое. Мужчина раскладывал карты, женщина рисовала Кыша, немножко другого, со смешной точкой на животике.
Устав висеть, Кыш прыгнул во тьму, решив, что эти мечты исполнятся и без него.
Дальше – еще высотки. Две. С крыши на крышу перекинута узкая доска. По ней топает грустный клоун в красном колпаке. Любимая кукла бедолаги ушла к другому, чей колпак был ярче. А клоун, в свою очередь, решил уйти от жизни. Кыш покачал головой, в два счета стащил безумца с доски и кинул в ближайшее окно. Там хорошо…разберутся.
…Мелькнула красная "тойота". Кыш успел уловить усталость и безнадегу. Пожалел. Помчался следом.
Машина остановилась у подъезда. Вышла темненькая малышка, держа в одной руке сиреневый горшочек с кактусом, в другой дотлевала тонкая сигарета, на плече едва держалась дорожная сумка.
Кыш знал, что дома ее ждет неподогретый чай, такой же борщ, невычищенные ковры и нелюбимый муж среди всего этого.
Кыш терпеть не мог приставку «не» и быстренько ее убрал.
Сделалось легко. Усевшись на красную, холодную крышу, ждал, пока в окнах третьего этажа вспыхнет теплый, уютно-желтоватый от абажура свет.
А снег все падал. До Нового года осталось совсем немного. Кыш шел по улице, плотнее запахивая плащ, чтоб скрыть хвост. Народа становилось все больше и больше. Толпа обтекала со всех сторон, поглаживала пушистыми рукавами шуб и дубленок, подталкивала набитыми пакетами с нарисованными на них Дедами Морозами. Кыш подумал, что у Мороза слишком самодовольная рожа. Оно и понятно: все ждут, все радуются. Чувствует себя пупом Северного полюса. Стало до ужаса одиноко и пусто среди чужого веселья.
..На обочине, под разряженной елкой стояла Она, играла с мобильником. Из-под черного балахона виднелись смуглые руки. Вокруг было на удивление безлюдно.
Кыш почуял тепло и подошел поближе. Незнакомка вскинула глаза и спрятала трубку в складках странного одеяния.
Гирлянды и шары на елке мигали и переливались, даже чуть-чуть звенели. Волосы девушки были белыми от снежинок, которые не таяли, глаза синими и невеселыми.
…Стояли, глядя друг на друга, цветные блики прыгали по лицам. Ветер влепил Кышу внезапную пощечину.
Девушка первая протянула руку. Кыш поколебался и приподнял плащ, показывая пушистый хвост.
Тут же испугался, что испугает эту, незнакомую, но близкую почему-то.
Незнакомая-близкая пожала плечами и расправила за спиной черные крылья. Легко взмахнула ими. Улыбнулась, показывая ровные зубки. Улыбка, впрочем, вышла робкой.
Кыш широко улыбнулся в ответ и пожал холодную ладошку.
- С Новым годом! – с непривычки хрипло сказал он.
Через мгновение под елкой уже никого не было, снег заметал две цепочки следов. Отпечатки маленьких лап и тяжелых рокерских ботинок тянулись рядом.
…Часы на главной площади города начали отбивать полночь.
Декабрь, 2003 год