…Но узнавали от двоих, троих - от всех,
от тех, кто знал – не для утех его успех,
а для искусства и харизмы, -
итогом преломленья в призме,
событий, стран, мелодий, ритмов,
слиянья и дробленья атомов,
да и патологоанатомов
труды фундаментом легли,
в основу этих достижений.
Итог - «Людей и положений»
не Скрябин даже и не Бах,-
в дождевике и сапогах,
не ясный ум, не духа бодрость,
не кантианская премудрость,
закопанная в грядки строф,
а просто жил - и был таков.
Неужто с посохом, Андрей,
вслед за Борисом Леонидычем
из переделкинских Бродвеев,
из переделок всех-на выдачу,
из бытия -в небытие,
с сачком - за бабочкой Набокова?
И всё опять - наитие?
Вы в том, конечно, дока!
То не февраль, чтобы –навзрыд,
чтобы достать чернил и плакать,
какой цветенья млечный взрыв!
То вам за схиму слова плата.
Россия вся - одним венком
черемух, яблонь и сиреней.
Опять рок-опера в «Ленкоме»-
итог борений и горений.
Гори, гори звезда цветенья
романсово- архитектурная,
среди воспрянувших растений
сопранами колоратурными.
Тот тихий шепот в микрофон,
не перекроют децибелы,
земной закончен марафон
и вот идет в хламиде белой.
Как нимбошлемный астронавт,
шлюзуясь в полумрак отсека,
навеки уводя всех нас
от всех генсеков и Гобсеков,
не Кант, конечно, не Бальзак,
и не базальт какой науки,
но весь-поэзии азарт,
но весь -побег от суки- скуки.
Лабайте. Шарфик –не петля.
Пускай пиджак-белее амфоры.
А слово не доноса для,
а для любви и для метафоры.
Пижонство только отблеск шанса
на чьи-то пальмы и «Пежо»,
нет, он не стал американцем,
хоть и предание свежо…
Земле –земное, бугам - бугово.
Поэта - в вечность! То потеха ли?
И - вслед за бабочкой Набокова…
Отсчет закончен. Всё. Поехали!
2. июнь. 2010 г
На иллюстрации виделма Андрея Вознесенского "Бабочка Набокова".