Там странная песнь листопада
звучит на осеннем ветру.
Скучать о весёлом не надо,
идя по просторам в зарю
по золоту листьев опавших,
танцующих твист на яру
из прошлых, из пошлых, вчерашних,
что, словно безмолвье во рву
прикрытого странной порошей
звенящей в угрюмом лесу.
А день первобытно хороший
глядится печально в росу
и, видя своё отраженье
сияет злащённой листвой.
Повсюду печали круженье
над гиблой моей головой.
И лёгкая память смятенья
на возгласе в скуке ночной
крадётся тяжёлою тенью,
скребётся за чьей-то спиной
тоска зазвеневшего леса
прозрачностью строгих невежд,
где ветер гуляет повеса
с охапкой красивых одежд
им сорванных ночью с берёзок,
с осинок, крутых тополей.
Стою я седой отморозок,
кричу: - Пополнее налей
бокал недопитого счастья –
смотреть на печаль за окном
омытую воплем ненастья,
объятую странным огнём.