У неё было к нему тысяча слов, и ни одного вслух.
Они заплывали туда, где луна купается перед сном,
и каплями речки, стекающими по веслу,
становились они на время песен русалок, но
ивы шептали о том, что утренняя звезда
догорает, и скоро царь-рыба ударит своим хвостом,
и тогда уж вам оставаться здесь навсегда.
И он брал вёсла, и грести начинал на восток -
туда, где дымок поднимался из труб прямо к облакам,
туда, где ложился под ноги день кленовым листом,
туда, где касалась щеки другого её рука,
и тогда уже рыба-царь звонко била своим хвостом
по бликующим водам реки, неслышно зевая, хватая утренний воздух ртом,
а потом тихо шла в своё рыбо-царство спать.
Но моя история, кажется, не о том...