Изменились мои пацаны.
В буйном цвете черёмух весенних
Отпечатки далёких волнений
Всё яснее на лицах видны.
Всё отчётливей в дни наших встреч,
Замечаю я может не к месту,
Как степенно размерены жесты,
Как серьёзна и медленна речь.
И хоть старость ещё не для них,
Но уже, после праведных тостов,
Стало больше житейских вопросов,
Стало меньше пустой болтовни.
Пацаны вы мои, пацаны!
Вряд ли можно от памяти спрятать,
Что мы родом из семидесятых,
Из простецкой, дворовой шпаны.
И ещё покуражиться бы,
Хоть давно уже взрослые люди.
И морщины, как линии судеб,
Бороздят непокорные лбы.
И хватило бы силы с лихвой,
И в застольях, и в уличных драках.
Но, всё чаще с годами, однако,
Мы расходимся мирно домой.
И событий не ждём, и страстей
Мы от жизни простой и банальной,
И всё больше свечей поминальных
Ставим мы за ушедших друзей.
Пацаны вы мои, пацаны!
Когда хлынут осенние ливни,
Унесут журавлиные клинья
Навсегда песни нашей весны.
Так вершатся законы земли,
Только всё ж позабытая юность
Иногда в бесшабашную лунность
Нас зовёт из туманной дали.
Где по жизни рубили с плеча,
Где легко нам и пелось, и пилось,
Где такою любовью светились
Лица наших красивых девчат!
Где мы лет не жалели ничуть,
Где из нас обязательно каждый,
С прозой жизни столкнувшись однажды,
В свой черёд постигал её суть!
Пацаны вы мои, пацаны!
На излёте четвёртый десяток.
Но мы родом из семидесятых,
Из простецкой дворовой шпаны.
Поостыли сердца. Что с того?
Вас не часто судьба баловала.
И, пройдя свою жизнь от начала
Вы видали не мало всего.
Даже в лютый мороз января
Становилось порою вам жарко,
А судьба всё дарила подарки -
Кому звёзды, кому лагеря!
Но, без жалоб и без укоризн,
Вы терпели, страдали, любили,
Да и в общем достойно тащили
Эту ношу с названием Жизнь.
Пацаны вы мои, пацаны!
Пусть всегда вас минуют ненастья!
И простым человеческим счастьем
Ваши годы да будут полны!