От войны до тюрьмы... Кружева в сундуке
пожелтели. И чётки длинны.
И темнеет в окне - у цветка в огоньке -
беглый страх неизбывной вины.
Похоронка - не мне. Баба Катя - вдова.
Я вдовою не буду уже.
Помнишь: я, вслед за ней, в лес пошла по дрова -
лифт застрял на втором этаже.
Помнишь: все ямщики по степям полегли,
бестолковое ж сердце "домой!"
убегало - меня до желанной земли
на руках Ты донёс, Боже мой.
И гостинцы при нас - мудрый мой Господин! -
мандарины, ситро, шоколад...
Ну а где же семья? На крылечке один
возвратившийся с фронта Булат.
Да и где там крыльцо? Ни сеней, ни дверей...
Зазеркалье. Похмелье. Дурман.
Говорят, он грузин... ох, и даже еврей.
Не Иванушка. Но - Иоанн!
Не пойду на войну. Баба Лиза - была.
Мне шинель её не по плечу.
Я влюблённые эти люблю зеркала.
На войну я идти не хочу.