Рыцарский крест я получил еще в Испании
В тысяча девятьсот тридцать шестом
С темно-красным рубином
На свинцово-синем банте
Фюрер лично подписал мне наградной лист
Правда вручил мне его не он
Рейсмаршал Геринг
Железный Герман
Потом я воевал против Франции
Потом против Чехии
Против Венгрии
Против Британии
На моем фюзеляже нарисован дракон
И мне разрешено к своей фамилии добавить
Гордую приставку "фон"
И вот война с Россией
Группа армий "Север"
Четвертый бомбардировочный флот
У русских есть только один аэродром
В Горелово
Морская авиация
Сухопутной здесь уже нет
Ленинград захлопнут в мышеловку
Но не сдается пока
А я начинаю нервничать
И на взлет выпиваю шнапса слегка
Я всегда выполняю приказы
И есть жесткий приказ
"Не пропускать по Ладоге караваны"
Я пикирую вниз
Полуторки
А там не солдаты
Там дети.
Бетховен, Ницше, Вагнер
Полуторка в моем прицеле
Я рыцарь, я ас.
В полынье бултыхается детская шапочка
Я впервые до потери сознания напился
Я не рыцарь, я убийца.
Нас восемь
а этот И-16
Мы его называем "ишак"
Атакует нас со стороны солнца
И я бы принял его вызов
И я бы его на лобовую принял
И я бы его заставил исполнить танец
да только в нем психоз
А во мне его нет.
Он защищает свое от нас
От нелюдей.
Вчера я над городом бреющим шел
Мальчишка на крыше тушил зажигалки
Он мне грозил кулаком
Я видел отчетливо
Я бы мог его расстрелять
Мальчишку?
Который спасает свой дом?
Как все было просто во Франции
И над Ла-Маншем
Я подал рапорт
Я прошу меня перевести
на западный фронт
Но мне его не подписали
Офицер гестапо
Мне полчаса разъяснял
Как Ленинград уморить голодом
Стратегически важно
Я молчал.
Я рыцарский крест с себя снял
Я не рыцарь
Я иду на взлет
Мой ведомый суетится
А я прежде чем нажать на газ
Вливаю в себя шнапс
Я в юности читал Канта
Я не "фон"
Я влюбился в авиацию
Я истребитель.
Ангел смерти
Вчера русские играли седьмую героическую
И меня продрал по коже мороз
Они нас победили.
Полынья. Детская шапочка.
Я не смогу это рассказать своей маме
Она меня не поймет.
Я выполняю преступный приказ
И иду на взлет.
Сегодня русские прорывают блокаду.
Пусть им повезет
- Грааль семнадцатый
Иди на Ораниенбаум
Там идет прорыв
Атакуй все, что двигается, и что жить пытается
- Я Грааль семнадцатый - отвечаю я - иду
Я с воздуха много смотрел на Ленинград
Я этот город люблю
Получается так.
гордый всадник над Невой
Эрмитаж
исаакиевский собор
Люди тащат мертвых на саночках
Они боятся меня
Они не зенитки, но их взгляды
Чувствую на себе я.
Как можно бомбить такое?
Их Летний сад
Им же нечего жрать
Им холодно
А деревья в Летнем саду стоят
Разве такое одобрит Бетховен?
Со стороны Кронштадта на меня идет четверка
Як-десятых
Я элерон кручу и делаю свечу.
у нас в Берлине есть русские эмигранты
Они говорили, что самое страшное это противоречие
Между совестью и приказом
Между Родиной и властью
Между честью и убожеством.
Между цинизмом и гордостью
Я смеялся. Я их не понимал
А теперь я их понимаю
Лучше застрелиться, чем такое испытать
Я ведомому в рацию кричу
- Уго, уходи на аэродром
Уходи
А сам, перекрываю подачу топлива
В меня из пулемета прицельно бьют
Русские истребители
И зенитки Кронштадта
Я горю.
Я падаю.
Я настоящий рыцарь
Потому что я сумел сделать выбор.
Лучше погибнуть в бою
Чем видеть во сне, в полынье
Детскую шапочку.