Слепым дождём всплакнуло утром небо
И, нарядившись в яркий сарафан,
Вбежала радуга с девичьим смехом
В июньский день сквозь тучек караван.
Седой утёс в потёртом сером фраке
Слегка дремал под гулкий рокот волн,
А верный ветер - с юных лет приятель-
Тихонько дул в ущелье - саксофон.
И, как шарфОм, простуженное горло,
Гора укуталась с ночИ в шоссе,
А вдоль него гнездился белый город,
Весь изнывая в утренней тоске.
Но вдруг шкатулкой музыкальной кони,
На площадь тихую с каретой в миг
Примчались, словно от лихой погони,
И, задыхаясь, издавали хрип.
Из голубой кареты, спотыкаясь,
Принцесса соскочила на ходу,
На шее рану тщетно зажимая,
Крича, как-будто грешники в аду.
И сразу мрак ночной окутал площадь,
И звёзды, в розы превращаясь, вниз
Летели и оранжевая лошадь,
Дрожа пред Смертью, повалилась ниц.
А на соседней улице трамваи,
Скользя по рельсам, издавали стон;
И перья птиц от пролетевшей стаи
Летели чёрным снегом на балкон.