Леонардо, Микеланджело, Рафаэль, Тициан, Боттичелли, Перуджино, Караваджо, Тинторетто, Джотто, Донателло, Челлини, Бернини, Канова, Веронезе, Каналетто, Тьеполо - все, кто для нас являются незыблемо великими, носят итальянские имена.
Да, это правда все дороги
Приводят в Рим, теперь мою
Тропинку жизненные дроги
Внесли на эту колею
Из Труфальдино с Пантолоне
Любовь в душе рождалась детской
Джульеттой юной на балконе
Вписалась в итальянских фресках
В чарующих звуках бельканто
Дискантом мальчишки Лоретти
Знакомились в форте и в пьяно
С Италией сукины дети
Виторио Сика, Фелинни
Реальность снимали без грима
Кьянти неспешно цедили
С историей Древнего Рима
Хрипел из кассет Челентано
Компьютер печатал Джаконду
Фиат размножался спонтанно
Плодил итальянскую моду
Рядились в футбольных тиффози
Ювентус своим почитали
Сицильские маффиози
Катанью в экране пытали
Декамероновский Бакаччо
Искусство сладких вожделений
Любви страданья, незадача,
Пришлись с эпохой Возражденья
И через «Муки и радости»
Флоренцию трогаем нежно
Любуемся Микельанджело
Увидеть теряем надежду…
Неисповедимы дороги
И от судьбы не уйти
Разбитые, старые дроги
Сошли с запасного пути
В гробницу Лоренцо Медичи
Внесу незаметно цветы
Забыв про законы приличья
Восславлю победу мечты
Дотронусь перстом до Пиеты
Замру пред Давидом в бреду
И боршу в фонтан я монету
Когда в Ди-Треви забреду
В соборе святого Петра
Не глядя на Римского Папу
К Моисею вхожу я сперва
Моисеевич я ведь по папе
Здесь Микельанджело Адама
Перстом воителя творит
На белый свет ворвется драма
Из мраморных камней и плит
На площади Святого Марка,
В Венеции, Риме, Флоренции
С поэтами, т.е. с Петрарками
Под арками дышим поэзию
А сын мой, рождённый в неволе,
Не странник и не пилигрим
По чьей-то невидимой воле
Гоним из Израиля в Рим
Холодный красивый Везувий
Горячая, сочная Эдна
Порою порывов безумных
Взрываются огненной бездной
На Аппенинский полуостров
С Монблана стелется туман
И Колизея тёмный остов
Жуёт беззубо облака
Перуджа, Болонья, Бергамо
Верона, Сиена, Сарренто.
Сан-Ремо, Ливорно. Милано,
Неаполь, Турин, Сакраменто!