Все спят давно. На улице горят плафоны.
Я поужинал, и белье кинул в отжим.
Отключил только что все телефоны,
Чтобы никто не звонил. Чтобы никто не тревожил.
Смотрю на фосфорные звезды.
Думаю о вечном.
На столе растворимый кофе.
И мамин вишневый рулет.
Не трогай меня, не звони, все равно не отвечу.
Мне просто нужно поспать.
Всего пару лет.
Мне снится спокойное море и парусник,
И на душе, знаешь, хорошо так и просто,
А еще, представь, там дельфины плывут на пару с ним,
Брызгаются, видно говорят о чем-то с матросами.
Я еще никогда не видел такого желтого песка,
Мне снится сегодня Сидней и Нью-Йорк.
Из-за перемены климата мне во сне болит в висках,
И я даже чувствую запах, как водоросль в отлив гниет.
Я бы позвонил. Но у тебя лайф, а у меня МТС.
У тебя улыбка вечная, а у меня глаза печальные.
Я бы зашел в контакт, но ты сейчас не в сети ведь.
И я продолжаю всю ночь напролет говорить с вещами.
Вот креслу расскажу, как пытаюсь бороться с ленью.
Стопке дисков – о вчерашнем фильме про Джонни Уэста,
А лампа будет подслушивать мои впечатления,
Ей ведь, наверняка, очень интересно...
Мне кажется, тебе порой просто не хватает веры.
Бывает, ты просишь рассказать про мою печаль.
Если бы слезы можно было продавать, мы бы стали миллионерами.
Я миллион раз слышал, как ты плачешь по ночам.
Только обманывать не надо.
Лучше молчи, если нечего сказать.
При всех делай вид, что мы не знакомы.
Или что я овощ.
Потому что я однажды глубоко заглянул в твои глаза,
И видел, насколько ты одинока.
И беспомощна.
Вчера утром дождь шел. Я проснулся в семь.
По Айситиви какая-то комедия с Лесли Нильсеном.
Я знаю, однажды ты уйдешь от меня насовсем,
Но я не потеряю тебя. Ты будешь мне сниться.
Ты будешь читать мои стихи, приходя ко мне на дом.
Я буду угощать тебя растворимым кофе.
И маминым рулетом.
Но сейчас, прошу, не трогай меня, не надо.
Мне просто нужно поспать.
Всего пару лет.