Будучи временем, Бог не щадит никого.
Только мгновенье становится об руку с нами,
чтобы смотреть на отложенный вниз приговор
и любоваться покоем, еще не цунами.
Чтобы смотреть на отглаженный временем шов
между Индийским и Тихим. Всегда без изъяна.
И выговаривать - Господи, как хорошо
влага уходит из глаз. И луна из стакана.
Первый увидевший море - получит блесну
или "глаза праотца", как сугубую фору,
ту что однажды захочешь, не сможешь вернуть,
став для всего, рука об руку. Больше. И в пору.
По-над обрывом, над пропастью, горстка овец,
неотличимых от звуков еды и ботала,
выпечка воздуха и добегающий свет.
И уклониться от этой стези не пристало
первым, увидевшим море во всей наготе,
как свой дрожащий живот в обрамленьи прибоя.
Страшно, а надо. Как те. Как другие. Как все.
В частности, время пришедшее. Рядом с тобою.