На город пыльный,
Хмарью жирной,
Легла июльская жара.
Когда по улице Трактирной
Тащили из пивной Петра.
За ноги, что быка на бойню.
А тот, – ногтями скрёб асфальт.
С тем, два татарина опойных,
Влача его ругались "блят … !"
Любовь! Как много в этом звуке
Слилось для пьяного скорбца;
Он пал на запах из под юбки
Кухарки, аж до песдеца!
Тоска в груди паскудно свилась,
Гадючьи дремлющим кольцом.
Пропал мужик, покою – вилы,
За сутки почернел лицом!
Я знал Петра – извозчик дельный.
Клиента будто яйца вёз!
Всё мог: не пить, хучь две недели.
И в фаворитах быть у ****.
Вчера, пропил в сердцах кобылу,
Пролётку, в три ряда гармонь.
С того что та, кто сердцу мила,
Его махнула на страпон…
* * *
Скажу одно, тут выхлоп гуще
Чем запах с рекрутских сапог.
Ведь сам страдал, как лирик Тютчев,
Покуда душу не берёг.
Оно пройдёт – зальётся водкой.
Сны слижут боль, оставив шрам…
От страсти – запасайся плёткой,
Как подобает кучерам!