У меня мало с собой гениального. Если быть точным, в сумке из гениального три вещи. Точно, это как троица. Только ее гениальной я не считаю.
Первая вещь попала ко мне в ноябре девяносто третьего. Не стоит искать в датах смысл. Смысл заключен в хаосе смерчей, в местах смертей да в старых вещах. Вещи рассказывают свои истории, истории со смыслом. Смысл — вот то, что ищет человек испокон веков. Я не говорю "смысл жизни" или там "смысл говорить одно, а делать другое". Это дела частные — смыслы жизни, универсальные формулы, правила, идеалы. А так, как частная жизнь неприкосновенна, трогать мы ее не будем. Смысл, заключенный в старых вещах — субстанция иного рода. Это нечто ни к чему не обязывает. Вы видели, как светятся лица влюбленных? Но любовь их к этому не обязывает; в этом нет смысла, впрочем, как и в любви. Чем бессмысленнее чувство, тем оно крепче. Вы разве видели смысл в вине сороколетней выдержки?
Но моя первая вещь — вовсе не вино. Хотя не помешало бы сейчас выпить.
Как я уже сказал, эта вещь досталась мне в девяносто третьем году. Год был насыщенный, но речь не о нем. В те времена я занимался тем, что ничем не занимался. Может, есть этому оправдание в восточной философии дзена или как-там-его, не знаю.
Неважно какого ноября упомянутого мною года случилась вещь, выбившая меня из колеи. И из ничегонеделания заодно. Мне пришло письмо.
Что в этом такого удивительного, спросите вы? А то, что в тот незапамятный год у меня не было адреса. Чудеса? Нет, ни в коем случае. В моих случаях чудес не бывает никогда. Жил же я где-то? Конечно, жил. Или существовал, без разницы. Я скрывался от своей прежней жизни, поэтому сказать место, где я тогда кантовался, не могу. Найдут, забросают вопросами, а я и так нервный. Но описать в трех словах — пожалуйста.
Тепло, темно, тихо. О да, я вернулся будто в утробу матери — до того хорошо было. Никто не приставал с дурацкими вопросами.
На письме не было адреса, индекса, марки. Но я сразу понял, это — мне. Потому что написано на нем было "Не от прошлого, не в будущее, настоящее — настоящее". Обманули, естественно. Письмо — вещь прошлого. Понял я это не сразу. Подождите? Что такое? Как я сразу понял, что это письмо мне и никому иному? Да просто фраза, заботливо выведенная на письме, была сочинена лично мной и записана в одном единственном архиве — в моей памяти. А еще я говорю во сне. Говорил. И не подумайте, я не писатель какой-нибудь напыщенный. Просто человек. Звучит даже по-дурацки.
В письме не было ничего интересного — открытка. С одной стороны Сезанн -- какой-то вид на гавань или порт, не смыслю в таких делах, и — подпись с другой.
"ищущий да обрящет". Дурацкая фраза, если подумать. Слишком очевидно. Но тогда я и подумать не мог. Не мог подумать о том, что будет дальше. А так-то думать — всегда пожалуйста.
Ну и что такого в этом письме? Я вижу немые вопросы. Да, это же дело частного характера! Какой смысл? Какая универсальная формула сущего? Где гениальность? Мой ответ прост: ищущий да обрящет.
У меня мало с собой гениального. А у вас?