Когда застит бедою свет дневной,
Всех елок фонари зажгу волшебно.
Ты землю грызть, – я рядом упаду,
Еще не знаешь ты, что я царевна!
Еще не знаешь ты, что от любви
Рецепторы мои не знают боли,
И все мои грядущие борщи
– влюбленные, с переизбытком соли.
Прости мне суетность, румяность щек,
Прости мне молодость и партию, что сольно.
Не страшно жить, а страшно не допеть!
Ты рвешь мои стихи, – а мне не больно!
Втоптали в грязь мой кружевной платок,
И балагана – было всем довольно.
Потом чудовище спустили с поводка,
что жрало, чавкая, – а мне не больно!
По левой бьешь... Ждет правая кулак.
Мой самый лучший! гневаться довольно.
Себя корить за вспыльчивость – не смей!
Мой самый, самый! знаешь, мне не больно.
Прости мне холод губ и бледность щек,
Молчаний тягостные многоточия,
Прости за то, что полюбить не смог,
За рифм ночных, измученные клочья.
Вот первый дождь полил мои ростки...
Вот первый град все завязи побил...
Вот первый снег покровом ослепил...
Не бо...
Не бо...
Не бо...
Не больно...
Совсем не страшно, друг мой, умереть:
Коль снова можно все, и вольно! вольно!
Вот мотылек, туда где сердце сел...
Не выдержать!
О Господи!
Как больно.
10 июля 2011
Иллюстрация: Марк Шагал. Над городом. 1918 год