Так связывают лыжи - на концах,
придав невольно форму силомера.
Нас кто-то в пятерню хватает смело
и тащит, как кричащего птенца.
Пусть это в эволюции шаг вспять,
толпу мы разрезаем плавниками
и, лишь когда в вагоны проникаем,
становимся пернатыми опять.
Мгновение в окне висит лыжня
и, вниз нырнув, внезапно исчезает.
Ползут туристы - кто их истязает -
у каждого над головой клешня.
Как сепия, текущая на лист,
наш поезд приближается к платформе
и тормозит, аморфное оформив
в десяток разрумянившихся лиц.
Вот в стороны растаскивают нас.
Уже под башмаком чужим пружиним,
но до конца становимся чужими,
когда лежим, уткнувшись носом в наст.
Мы - чьи-то лыжи. Деревяшки мы.
Дождёмся ль окончания зимы?