…Так идут державным шагом –
Позади – голодный пес,
Впереди – с кровавым флагом,
И за вьюгой невидим,
И от пули невредим,
Нежной поступью надвьюжной,
Снежной россыпью жемчужной,
В белом венчике из роз –
Впереди – Исус Христос.
А. Блок. «Двенадцать»
Петроград. Зима. Трещит мороз.
И люди, и дома заиндевели.
И Он в холодном «венчике из роз»
Идет - куда? - из глубины метели.
Распахиваю дверь, кричу: «Сюда!
Согрейся, разотри ступни босые!»
И Блоку мысленно: «Зачем ты навсегда
Забыл его в завьюженной России?!»
Ведь ты же знал! Ведь ты не мог не знать,
Какая сила в гениальном слове.
Но ты так написал, а нам гадать:
«Кровавый флаг» не от его ли крови?
А может только я в своем «окне»
Так часто вижу силуэт прозрачно-синий?
И страшно только мне, и больно – мне
И за Него, и за метель в России?
Зову и выбегаю в Петроград!
Но тает в «снежной россыпи жемчужин»
Его смиренный и молящий взгляд:
«России или Блоку был я нужен?»
…Пророчество поэта? Просто жест?
А может – дань рубиновому штофу?
Несет кровавый флаг – свой тяжкий крест
Христос на нашу русскую Голгофу.
Бегу по Невскому, блуждаю наугад
Среди кричащих глоток, бурь, листовок,
Но снегопад укрыл и след, и взгляд…
«Стой, кто идет!» да бряцанье винтовок.
Я возвращаюсь, я опять дрожу,
Лицо, как от пощечин, разгорелось.
Едва у теплой печки отогрелась,
И снова в темный город выхожу.
Ищу, зову, хочу сказать: Довольно,
Прошли «Двенадцать», но не встанет Блок,
И каждый выстрел – холостой хлопок,
И мало тех, кому, как прежде – больно.
К тебе, поэт, уже не докричаться.
Твоим пророк, не верю я словам!
Но кто напишет за тебя анти- «Двенадцать»,
Чтоб он вернулся из метели в храм?
…
Я ничего не стану объяснять
И толковать для слуха неофита.
Написанное стержнем из графита
Не стоит со скрижалями равнять.