На дачу приехал профессор.
Он пил самодельную брагу,
Ругая продажную прессу,
Бесцельно гулял по оврагу.
Будь трезвым – не сдвинулся б с места.
Он не был сто лет на природе,
С времён позабытого детства.
Пусть город для жизни негоден ,
Помилуйте – некуда деться,
Да что там найдёшь, в огороде?
И, пыжась, для пущего весу,
На мир он смотрел исподлобья.
Он был настоящий профессор,
Делил десятичные дроби,
Снимал с их загадок завесу.
Но вдруг показалось смешно мне
Смотреть на хмельную отвагу.
Другим я профессора помнил.
Тогда он считался стилягой,
Отчаянным, дерзким, нескромным.
Весенний мне видится вечер:
Одной очень милой особе
Дарил он безумные речи,
И даже совсем не про дроби,
А больше про руки и плечи.
Ах, всё уже кануло в бездну!
Сидим мы, о жизни судача.
Он – будто в доспехах железных,
Забытую искренность прячет.
Любить и мечтать – бесполезно,
А, может быть, и неприлично.
Профессор заходится в гневе,
Когда без дробей десятичных
Садятся стрекозы на клевер,
Хоть это, как мир, поэтично.
Нам птицы, лелея забавы,
Надолго пророчат удачу.
Какая решительность, право -
Профессор приехал на дачу.
Профессор вдруг нюхает травы.
Мелькают далёкие лица,
И явь шашлыками дымится.
Р.Маргулис