«Железный занавес» — политическое клише, обозначающее информационный, политический и пограничный барьер, возведённый в 1919—1920 годах и на протяжении нескольких десятилетий отделявший СССР и другие социалистические страны от капиталистических стран Запада [4].
Мощный потенциал советской экономики, ее успехи в недалеком прошлом вселяли уверенность, что возникшие трудности носят временный характер. К этому времени на территории СССР были обнаружены новые ресурсы, открывающие возможность экстенсивного развития, в виде гигантских запасов нефти, газа, цветных металлов и т. п. Все это и предопределило установившийся в 1970-е гг. социально-экономический «застой» в стране.
В 1970-е гг. советская экономика опускалась до уровня простого воспроизводства, который был способен в лучшем случае удовлетворить уже сложившиеся потребности населения.
Между тем запросы людей постепенно росли и вступали во все более острое противоречие с возможностями отечественной экономики. Результатом этого стал постоянный дефицит промышленных и продовольственных товаров, затрагивающий часто и товары первой необходимости. Дефицит также ощущался и в сфере услуг. Сложно было найти хорошего стоматолога, портниху. Острая нехватка товаров и услуг снижала стимулы к труду.
Таким образом, тема является актуальной, поскольку позволяет сформировать достаточно цельную «картину» жизни и культуры нашей страны в период «застоя».
Цель статьи – проанализировать, как период «застоя» в СССР отразился на поэзии.
Из этого автором формулируются задачи: 1) выделить основное направление в литературе и поэзии периода «застоя»; 2) охарактеризовать ситуацию в стране и в поэзии в этот период.
В декабре 1966 г. в главной советской газете «Правда» появилась статья Ф. М. Бурлацкого «О строительстве развитого социалистического общества». Оформлялась новая идеологическая концепция: завершение полного построения социализма (о чем было объявлено на XXI съезде КПСС) знаменует новый длительный период социалистического развития — стадия развитого социализма. [6]
Новая концепция развития повлияла на законодательство страны. Конституция 1936 г. перестала адекватным образом отражать состояние общества. Тип Советского государства продолжал до сих пор определяться как «диктатура пролетариата», что никак не увязывалось с заявлением развития «подлинной» демократии.
В феврале 1976 г. на XXV съезде КПСС было решено приступить к практической подготовке принятия новой Конституции СССР. Окончательный текст Конституции был утвержден 7 октября 1977 г. на сессии Верховного Совета СССР.
На развитие «подлинной демократии» были ориентированы гарантируемые Конституцией новые формы «непосредственной демократии» (всенародное обсуждение, референдум, новые гражданские права). Однако реализация этих прав, как и свобод слова, печати, собраний, оставалась зачастую неосуществимой.
Конституция СССР 1977 г. окончательно оформила консервативный курс брежневской внутренней и внешней политики, узаконила жесткий идеологический контроль партии над обществом, законсервировала опасные противоречия в национальном вопросе.
Это повлияло на развитие культуры и духовной жизни страны. Остро стояла проблема пьянства, наркомании, равнодушия. Падал уровень образования.
В это время, в искусстве и литературе сформировалось направление - постмодернизм.
В постмодернизме форма произведения главенствует над содержанием. Автор самоустраняется из текста. Наступает время некоего творческого кризиса, отсутствия новых идей. Появилось новое течение – концептуализм.
Концептуализм (от лат. conceptus- мысль, понятие) сформировался в русле постмодернизма. Концептуализм ориентирован на создание композиций, цель которых – предъявление некой художественной идеи. Он объединяет процессы творчества и его исследования. Это искусство или, скорее, интеллектуальная практика, занятая анализом собственного языка. Ее задача – переход от создания художественных произведений к провозглашению свободных от материального воплощения «художественных идей». Полемизируя с поп-артом, сосредоточенным на предметном мире, концептуалисты утверждали, что единственная достойная задача художника – генерирование идей и концепций.
Очень лиричное определение концептуализма вывел Илья Кабаков (известный российский и американский художник, одна из наиболее значительных фигур московского концептуализма): « Художник начинает мазать не по холсту, а по зрителю».
В русской литературе поэты-концептуалисты представлены такими именами как: Д. Пригов, Вс. Некрасов, В. Сорокин, Л. Рубинштейн, О. Седакова.
Произведения концептуалистов часто представляют собой всего лишь жесты или проекты. Тем не менее концептуальное творчество утверждает новый тип свободы – существование человека, не вписанное в идеологические сюжеты. Бесцельная игра активизирует жизненную энергию, дает импульс к восприятию, освобожденному от идеологических клише. Задача таких «игр» – расчистка пространства от останков предыдущих идеологий, возвращение к изначальной тишине, предшествующей рождению новых смыслов.
Если на Западе концептуализм возник как реакция на насилие рекламы и СМИ, то в Советском Союзе актуальным было создание личного интеллектуального пространства, свободного как от идеологии, так и от противостояния ей. С конца 60-х в московской культуре – в искусстве, прозе и поэзии формируется в русле концептуализма особое направление, суть которого сводится к наложению друг на друга двух языков – затертого «совкового» языка и авангардного метаязыка, описывающего первый.
Впервые словосочетание «московский концептуализм» появилось в 1979 в заголовке статьи Б.Гройса, напечатанной в парижском журнале «А-Я». Автор характеризовал «московский концептуализм» как «романтический, мечтательный и психологизирующий вариант международного концептуального искусства 60–70 гг.».
Московские концептуалисты во многом оказываются наследниками обэриутов (ОБЭРИУ (Объединение Реального Искусства) — группа писателей и деятелей культуры, существовавшая в 1927—начале 1930-е-х гг. в Ленинграде), обыгрывая абсурдность ситуаций, форм и слов, мифологизируя повседневность, культивируя гротеск, алогизм (причудливость, ход мысли, нарушающий законы логики).
В поэзии концептуалистов присутствуют настроения подчёркнутой отстранённости, бесчувственности, механизированности. Текст выстраивается из обломков уже существующих текстов и языков, основными «источниками» русского концептуализма являются тексты классической литературы. «Смерть» текста становится предметом высказывания, происходит окостенение языка, как период «застоя» в стране.
Автор, почти, полностью самоустраняется из текстов. Это страх тотальности, страх навязать свою истину, точку зрения, невозможность высказаться. Литература всё решительнее порывается с реальностью, развивается внутри себя.
Творчество Дмитрия Пригова, одного из поэтов-концептуалистов, строится на игре с речевыми штампами, сложившимися в советскими обществе. Его стихи неразрывно связаны с авторской манерой чтения. Поэт связывает, сталкивает слова не по их значению, а по произвольным признакам, и родится ли из этих сочетаний новое значение – зависит от читателя, от его «включенности» в поэтическую систему автора.
Вот стенами отградился
Понавесил сверху крыш
Заперся, уединился
И позорное творишь
И не видишь, и не слышишь
Что оттуда твой позор
Виден, словно сняли крышу
И глядят тебя в упор
Поднял очи — Боже правый!
Иль преступному бежать
Иль штаны сперва заправить
Или труп сперва убрать. [3]
В 70-е гг. политика четко расслаивала научную среду по принципу отношения к власти.
Прямым следствием практической деятельности власти стало вытеснение талантов, многие молодые люди не могли по анкетным или другим причинам занять подобающие места и загонялись в конторы или второстепенные «ящики», туда, где анкетная селекция была не столь жесткой.
К концу 60-х и 70-х гг. появилось много не подцензурных периодических изданий, журналов. В ноябре 1969 г. из Союза писателей был исключён А. Солженицын, выступавший против нападок цензуры и выпустивший в свет за рубеж своё сочинение «Архипелаг ГУЛаг». «Выдержка из рабочей записи заседания Политбюро «О Солженицыне» 07.01.1974, под грифом «Совершенно секретно», показывает абсурдность политики «развитого социализма»: Л.И. Брежнев: «Пока что этой книги («Архипелаг ГУЛаг») ещё никто не читал, но содержание её уже известно. Это грубый антисоветский пасквиль. Нам нужно в связи с этим сегодня посоветоваться, как нам поступить дальше. По нашим законам мы имеем все основания посадить Солженицына в тюрьму, ибо он посягнул на самое святое – на Ленина, на наш советский строй, на Советскую власть…». М.С. Соломенцев: «Солженицын – матёрый враг Советского Союза… В печати нужно дать острые материалы по разоблачению Солженицына» [1; стр. 27]. На основании этого было принято постановление, по пресечению «антисоветской деятельности Солженицына А.И.» и привлечение его к судебной ответственности. Его лишили советского гражданства и выслали из страны.
Летом 1969 г. цензурой была остановлена публикация поэмы А.Т. Твардовского «По праву памяти», которая вскоре после этого появилась за рубежом без ведома автора.
В 1970 г. появляется круг запретных для художников тем, количество которых постоянно росло. К таким сюжетам относилось любое упоминание о сталинских репрессиях, лагерях, процессе реабилитации, о репрессированных. В литературе и фильмах о героях Гражданской войны, главный герой и не погибал и не умирал, а куда-то исчезал из поля зрения читателя. Исчезло всякое упоминание о Хрущёве. Пресекалось любое распространение критики, в этом усматривалось «очернительство» советской действительности. В искусстве и литературе пропал конфликт, социальная острота. Большая часть книг, фильмов того времени отличались невыразительностью, скукой. А те авторы, которые не желали приспосабливаться с таким порядкам, писались «в стол».
В начале 60-х годов репрессиям были подвергнуты поэты И. Бродский и Синявский. Многих принуждали эмигрировать из Советского союза. За рубежом публиковалось множество произведений, обличавших советскую власть. В 70-е годы эмигрировал В. Аксенов. За рубежом вышли его произведения «Ожог» (1980) и «Остров Крым» (1981). В Советском союзе в это время многие произведения появлялись в «самиздате».
В 70-е г. все отчетливей наблюдается разделение культуры на официальную и «подпольную», государством не признанную. В сталинские годы не признаваемой государством культуры существовать не могло, а неугодные деятели попросту уничтожались. Многое из того, что было написано в годы «застоя», вышло в свет только в эпоху «Перестройки». Единственным способом совершенно свободно, безо всякой цензуры дойти до читателя (правда, лишь до узкого круга посвященных) оставался «самиздат». В 1978 г. группа писателей самостоятельно выпустила литературно-художественный альманах «Метрополь». В сборнике принимали участие В. Аксенов, А. Битов, Ф. Искандер, В. Ерофеев.
Так же как и Солженицыну, уехать из страны пришлось и замечательному ленинградскому поэту Иосифу Александровичу Бродскому (1940–1996). В его стихах не было никаких политических мотивов, тем не менее творчество Бродского и сама его личность раздражали официальные круги не меньше, чем Солженицын. Причина этого была в исключительной оригинальности его поэзии, «эстетической независимости», непохожести его произведений на шаблоны и каноны советского искусства.
Сумев отгородиться от людей,
я от себя хочу отгородиться.
Не изгородь из тесаных жердей,
а зеркало тут больше пригодится.
Я созерцаю хмурые черты,
щетину, бугорки на подбородке...
Трельяж для разводящейся четы,
пожалуй, лучший вид перегородки.
В него влезают сумерки в окне,
край пахоты с огромными скворцами
и озеро - как брешь в стене,
увенчанной еловыми зубцами.
Того гляди, что из озерных дыр
да и вообще - через любую лужу
сюда полезет посторонний мир.
Иль этот уползет наружу. [7]
Своеобразным музыкальным и поэтическим «самиздатом» стали магнитофонные записи. Широкое распространение магнитофонов предопределило повсеместное распространение бардовской песни (В. Высоцкого, Б. Окуджавы, Ю. Визбора), в которой видели альтернативу официальной культуре. Особенно большой популярностью пользовались песни актера Театра на Таганке В. С. Высоцкого. Лучшие из них это своеобразные маленькие драмы: жанровые картинки; монологи, произносимые от лица некой вымышленной маски (алкоголика, средневекового рыцаря, альпиниста и даже самолета-истребителя); размышления самого автора о жизни и времени. Они все вместе дают яркую картину времени и человека в нем. Грубоватая «уличная» манера исполнения, почти разговорная и в то же время музыкальная сочетается с неожиданной философичностью содержания – это рождает особый эффект. [5]
Важнейшая часть самиздата — периодические издания, не подцензурная мысль в чистом и самом рискованном виде. Как выразился однажды Владимир Буковский, «сам пишешь, сам редактируешь и цензуруешь, сам издаешь, сам распространяешь, но и сидишь за всё это тоже сам».
Сами писали — и сами сидели за написанное — издатели и авторы журналов националистических, религиозных, политических (в первую очередь правозащитных) и художественных.
Из-за невозможности издавать официально свои произведения, многие писатели и поэты публикуют их за рубежом. Идейную и организационную оппозицию власти в условиях «развитого социализма» представляли разномастные диссидентские движения. Большую роль сыграли публикации в «самиздате» в июне 1968 г. работы А.Д. Сахарова «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе», публикация на Западе романов А.И. Солженицына «В круге первом» и «Раковый корпус», присуждение ему Нобелевской премии по литературе (1970) и исключение в ноябре 1969 г. из Союза писателей СССР.
Также за рубежом публиковались произведения поэтов - концептуалистов. Одна из них – О. Седакова. В 1970-1980-е годы её стихи появлялись в самиздате и за рубежом (ж. "Грани" в Германии, парижский сборник стихов). Её проза опубликована в альманахе "Laterna Magika". В 1980 г. Седакова стала лауреатом литературной премии имени Андрея Белого, учреждённой редколлегиями самиздатовских ленинградских журналов "Часы", "37", "Обводный канал".
Таким образом, период «застоя» в стране, с её преследованием «неугодных», оставил неизгладимый след в литературе и поэзии 1970-1980 г.г. «Занавесная» культура продолжала своё развитие. «Самиздатская» литература продолжала расширяться. Стихи поэтов, не прошедших цензуру, печатались и переписывались от руки.
Переход культуры к «двоемирию», к официальной и «подпольной», во многом определился событиями предшествующего десятилетия, в котором время «оттепели» не обрело нового образа культуры. Формировался тупик, который отразился на всех формах творчества.
Усилилось преследование интеллектуальной независимости, ужесточилась цензура, что значительно сузило возможности культуры.
Годы «застоя» калечили нравственно людей, терялась вера в свои силы, происходил переход к компромиссным вариантам.
Исследования процессов развития художественной культуры 70-х годов – первой половины 80-х годов позволяет сделать вывод, что и в период «застоя» гуманистические традиции русской литературы и искусства, которые стали возрождаться в годы оттепели, не были прерваны и в последующие десятилетия, несмотря на сохранение административно-командных методов руководства художественной культурой. Они продолжали развиваться в лучших произведениях советских авторов, как признанных, так и официально не признанных.
Но всё же, официальная культура теряла свои позиции. Продолжался распад советской культуры. Запрет на свободу породил диссидентство, как некий протест.
Поэт Вознесенский писал о трудной ситуации, создавшейся в 70-е годы, о том, что поэты уходят в дворники и в истопники. Появляется много людей, которые принципиально не хотят идти в общей упряжке, выбирают полную свободу от официальной культуры. Они не читают газет, не смотрят телевизор, но зато им доступны свежие видеофильмы и западные журналы, старые книги и современные рок-ансамбли; они формируют свое альтернативное культурное пространство, со временем сформировавшееся и выразившееся в инакомыслии, а затем и в диссидентстве. К диссидентству относилось издание «самиздатовской литературы, например журнала «Синтаксис» (редактор – поэт Е.Гинсбург, осужденный в 1960 г.), деятельность «антисоветчиков первого поколения диссидентов – Б.Гананскова, Б.Буковского, Э.Кузнецова и др.
Конец 60-х, все 70-е и начало 80-х годов ознаменовались у нас в стране широкой компанией по борьбе с так называемыми диссидентами. Для усмирения инакомыслящих использовались психиатрические больницы, куда направляли совершенно здоровых людей. Вот, что говорится в одной из записок заместителя председателя КГБ «Об аресте В.К. Буковского» под грифом «Секретно»: «В июне 1963 г. был арестован за распространение книги М. Джиласа «Новый класс» антисоветского содержания. В процессе следствия судебно – психиатрической экспертизой был признан невменяемым и по определению судебной коллегии Московского городского суда от 23 августа 1963 года направлялся на принудительное лечение в психиатрическую больницу специального типа…». Лечебницы специального типа находились до 1989 г. в системе МВД, режим содержания в них приближался к тюремному. Предназначались для лиц, признанных судебно – психиатрической экспертизой невменяемыми.
Партия начинает создавать идеологические барьеры, чтобы оградить советских людей от «тлетворного влияния буржуазной псевдокультуры».
Во имя достижения поставленной цели в начале 70-х гг. активно внедрялось понятие «советский образ жизни», который олицетворял «подлинный коллективизм, дружбу всех нардов, высокую нравственность и социальный оптимизм».
В итоге, времена брежневского «застоя» привели советскую культуру к распаду, где официальная культура исчерпала возможности развития, а неофициальная не имела почву для укрепления воздействия на общественное сознание.
Культура и искусство всегда ставили перед собой задачу перемены хаоса в гармонию. Безусловно, классическая литература справлялась с этой задачей. Но поиск новых не придуманных чувств, подлинной жизни в эпоху «стоячего болота» не нашёл место в советском обществе. Как говорил известный московский художник М.Кантор: «Я думаю, что весь XX век был страшной мистификацией».
Список литературы:
Источники:
[1] Альманах « Laterna Magika»- М., 1991.
[2] Гройс, Б. Московский романтический концептуализм // А-Я. – Paris: 1979. - №1.
[3] Пригов, Д.А. Собрание стихов. Т. ||. 1975-1976. # 154-401
[4] Электронная библиотека: [электронный ресурс]/ режим доступа: http: // ru.wikipedia.org
[5] Электронный ресурс/ режим доступа: http: // www.countries.ru
[6] Электронный ресурс/ режим доступа: http: // www.prosv.ru
[7] Электронный ресурс/ режим доступа: http: // www.stihi-rus
Литература:
1. Власть и диссиденты: из док. КГБ и ЦК КПСС. – М., 2006. С. 27-29
2. Гайдар, Е.Т. Гибель империи. Уроки для современной России. – М., 2006.
3. Геллер, М.Я. Российские заметки 1969-1979 – М., 1999.
4. Социализм: между прошлым и будущим. – М., 1989.