Официант - что та же черепаха,
но ты, смеясь, лучишься теплотой.
Мой подбородок выскобленный пахнет
одеколоном – кёльнскою водой.
Горсть золотых монет, подобно Зевсу,
бросает солнце прямо на собор
через прореху в облачной завесе.
Даная божеству даёт отпор,
а мне – кагор, весь в брызгах от фонтана.
Свиная рулька плавает в соку
на выносной веранде ресторана.
Платан немало на своём веку
наслушался волынок и свистулек,
и я молчу, доверив руль судьбе,
но чем быстрее исчезает рулька,
тем глубже омут, спрятанный в тебе.
Отель напротив чёрного собора
от натиска немного оробел -
мы пьём друг друга, чуть задёрнув штору,
под фугу Баха в сотню децибел.