Умирая, не знаем,
кто о нас помолчит.
В ветках ельника, с краю,
что-то филин кричит.
Только птица и слышит,
что не стало меня,
что прощанием дышит
полдень этого дня.
А в душе, а в глазах
словно не было срока.
Словно память ушла
с возвращенным домой.
И кричит как тогда
на заборе сорока,
что мальчишке она
станет в жизни сестрой.
Приходя, мы не знаем,
кто о нас говорит.
Мир впервые встречая,
наше сердце горит.
Только кто нас поднимет
над своей головой,
только кто нас обнимет,
тот становится свой.
А в душе, а в глазах
словно не было срока.
Словно вышел во двор,
да вернулся домой.
И кричит как тогда
на заборе сорока,
что мальчишке она
станет в жизни сестрой.
Что же нам не понять,
что же мы понимаем?
Отражаясь в воде,
открываю себя.
И уйдёт моя боль
за сиреневым раем.
В отраженье луны
за кормой корабля.
А в душе, а в глазах
словно не было срока.
Словно всё позабыл
возвращаясь домой.
И кричит как тогда
на заборе сорока,
что мальчишке она
станет в жизни сестрой.