Сердце стучало бешено.
Слёзы лились горошины...
Как же ты мог меня, вешнюю,
выпустить в степь замёрзшую?
Незамутнённо-чистые
речи-ручьи игривые
вдруг оборвал, как выстрелом,
фразой одной крикливою...
Душу сковало наледью.
Робкой надеждой в углу
непредсказуемой памяти
теплится слово "люблю".
(Октябрь 1986)