4.
Как и думалось умной Аглае,
Всё сложилось прекрасно вполне -
Средь талантов бриллиантом сверкает.
В будуарной порой тишине
Размечтается: стать бы певицей,
Нежным тембром сердца покорять,
Но актрисы такие девицы...;
Поэтессой занятнее стать,
И стихи по ночам сочинять,
Как там было про трудную «ять»:
Б;лый, бл;дный, б;дный б;съ
Уб;жалъ голодный въ л;съ.
Б;лкой по л;су онъ б;галъ,
Р;дькой съ хр;номъ пооб;далъ
И за горькiй тотъ об;дъ
Далъ об;тъ над;лать б;дъ. *
Нет, не стоит. Сидеть сиротливо
Тёмной ночью... и светит Луна...
Псы ночные завоют глумливо,
А поэту совсем не до сна.
Рифма, подлая, всё не приходит,
Не слагаются строки в сонет,
И не слышится пафоса в оде,
Не закончен пустой триолет...
____________________________________________________
* Стихи, которые были придуманы, чтобы лучше запоминать правила написания буквы «ять».
(К сожалению сервер сформатировал букву "ять" в ";")
Иль романы писать терпеливо,
Лавры новой Жорж Санд получить?
Рыцарь доблестный и горделивый
И Она - вот сюжетная нить.
А потом «беспросветно», «кромешно»
Нанизать в ожерелье. Обман
Будет «страшным», и будет, конечно,
Море вздохов и слёз океан.
А потом всё уладится дивно -
Деньги, счастье, до гроба любовь.
Так и видится эта картина.
Что ж, читатель, нахмурена бровь?!
Хоть избито, старо и наивно,
Но такое читаем мы вновь
И мечтаем о счастье. Взаимной
Представляется всем нам любовь.
Чаровница и умница наша
Даже села начало писать,
Но терпения мелкая чаша
(Ведь известно, терпение - мать
Всех наук, и в искусстве нелишне
Поддержать трудолюбьем талант)
Переполнилась быстро. И ближний
Не узреет, увы, фолиант
Новоявленной русской Жорж Санд.
Фотография - вот панацея
От морозов и русской хандры.
И, рублей на жену не жалея,
(К юным женам мужья так щедры)
Наш милейший добряк Пётр Петрович
(Чтоб Аглая не хмурила брови)
Закупил реактивов, пластин,
Камер - две, почему-то один
Деревянный штатив, палантин
Шелковистый соболий на случай,
Если фото ей быстро наскучит.
И фотограф салонный - Никеша
Кстати именем - ходит теперь
В фаворитах. И, право, потешно
Наблюдать его важность. Добрей
Человека не встретишь, казалось.
Тут же - щеки надутые, нос
Словно врос в потолок, и усталость
Снисхождения в позе, прононс
Появился в речах вдруг дурацкий.
В общем, просто другой человек.
Оказался поистине адским
Труд фотографа. Чуть ли не век
Держишь выдержку, снимки нечётки,
В реактивах все руки. Кошмар,
И томительный! Словно колодки
Каторжанина носишь. Удар
Для Никеши был чуть не смертелен -
Весь запал прогорел за неделю.
Целый месяц он в дом не ходил,
А потом пообмяк, поостыл.
Наш Никеша стал снова милейшим,
И учтивейшим, даже добрейшим.
А обскуровы камеры где-то
Позабыты. В чулане? В шкафу?
И несчастного апологета
Без восторгов встречают. Ему
Уж не шлются улыбки и взгляды,
И небрежно даётся рука,
И как будто ему и не рады,
И как будто сердиты слегка...
Дни проходят, неся перемены,
И салон посетил новичок -
Музыкант-виртуоз, чуть надменный,
Но как вскинет изящно смычок,
Заиграет, потянет за душу
И растрогает просто до слёз.
Можно слушать и слушать, и слушать...
А на внешность он: русоволос,
Борода, бакенбарды по моде,
Бутоньерка из трех белых роз.
Так умно говорит о погоде,
И о трепетной женской природе,
И о гончей собачьей породе,
Что-то там о правах и свободе,
И невнятно о русском народе...
И Аглая довольна, как кстати
Отыскался талант-виртуоз.
Только музыка - путь благодати,
И с досугом решился вопрос.
Карлу Шрёдеру муж посылает
На Большую Литейную чек
И письмо - изготовить желает
Для жены дорогой инструмент.
Чтобы роспись его покрывала,
Чтоб глубОко звучал тот рояль,
Чтобы щечки румянились ало
У Аглаи, ушла чтоб печаль
(Всласть игрушкой потешься, дитятя,
Всё достанет тебе добрый тятя).
Гаммы снова и снова, и снова
Повторяет Аглая все дни,
Чтоб похвальное вытянуть слово
Из скрипичной надменной груди.
Но кривятся презрительно губы -
Им дуэтом одним не играть
Ни сонат, ни стоккат, ни прелюдий.
Уж истрёпана в клочья тетрадь
Нотной грамоты - только напрасно,
Как играла она до того,
Так играет. А надо - прекрасно,
Но вот этого ей не дано.
Похудела Аглая, и бледность
В синеву отдает на челе,
И в чертах пролегла безнадЕжность,
И слезинка блестит на щеке.
Пётр Петрович разгневан. Такого
Оборота не надо в домУ -
И контракт для турне мирового
Достаёт он тому скрипачу.
Что ж, уехал. И слава-то Богу!
Не мелькнёт бутоньерка из роз
(В бок ему поострее острогу,
Чтоб не делал надменных нам поз).
И к роялю жена не подходит,
Пусть пылится в углу, у гардин.
Сладкозвучных не надо мелодий,
Если сердце тоскует в груди.
Продолжение:
http://www.stihi.ru/2011/08/26/4045