Сумбурен был закат, и краски ныли
В тревожащей закрытый глаз далИ.
Мы навсегда в пространстве расходились,
Во времени разорванные дни.
Мы обручались, чтобы стать предметно,
Не косвенно, но чтоб телесность жгла,
Самим себе вопросом и ответом,
И водной гладью, и рывком весла.
И верхний сумрак дня, ещё живого,
Вибрировал так точно, так острО,
Что таинство кровИ терялось кожей,
Как пальцами – родимое пятно.
И нас лобзала в лоб непоправимость,
И мёртвый цвет, что заполнял наш сад,
Так точно обозначил сиротливость,
Что не оставил жалости на взгляд.
Стоячий воздух лёг глотками внутрь,
И, погружаясь в памяти тепло,
Мы уходили в эхо через звуки,
Как через воды груз предвидит дно.
27 июля 2011, о. Немецкий Кузов, Белое море.