Так устала планета и рвётся по швам, кровоточит сжигающей лавой.
Её небо рыдает, рыдает по нам, так безудержно злым и тщеславным.
Её руки берут нас огромной волной, обнимают, ну что же вы люди!
Уже столько веков обходить стороной, сколько можно? Проблем не убудет.
Сигарета в руке, изнурённая мать, обнимает опального сына.
Этой ночью отец к нему ляжет в кровать, умертвит, как траву керосином.
Проигравшие жизни - хотят победить, хоть единственный раз, своих близких.
Мы загнались совсем, с девяти до пяти, нас планета лишает прописки.
Я понять не могу почему мы должны компенсировать глупость другого.
Опускаться всё ниже, до смерти, до лжи, быть готовы разрушить любого.
Жаль не помню я имени, кто же сказал, не исчезнут в миру нашем боли,
ровно столько пока получившие власть не проникнутся властью любови.
Разве ты не жалеешь, что мама твоя твою жизнь не решила абортом?
Он молчит. Он задумался. Выбор - двояк. Его кровь разрывает аорту.
А потом, как-то утром куря натощак, он до с детства знакомого парка
на скейтборде прокатится, скажет прощай и застрелится. Будет не жалко.
Мы уже научились людей убивать, не словами, не пулей - природой.
Неужели Эдему опять не бывать? Не хотим продолжать даже рода.
Мы уверены - времени не занимать. Ожидаем плохого исхода.
Но настанет пора и людей пожинать, как колосья и спелости плода.
И тогда нам напомнят, что каждый забыл. Мне откроют всё то, что закрыл я.
Что такое равно. Короли и рабы. И покажут, как вырастить крылья.
А пока мы с тобою посмотрим Кен Парк, обеззвучив пространство меж нами.
Это будет прекрасное время насмарку. Я и ты. Далеко на экране.