Душа не помойка, душа не клозет,
У ней рычага и смывателя нет,
Так что же вы все с размаху туда харчком?
Нарушив пред Господом данный обет
На красный друг друга толкаете свет.
А что же расплата? Расплата будет потом.
Летят самолёты, бегут поезда,
В небесном костре догорает звезда,
И рвёт тишину мотор натянутых струн.
А может, промчатся лихие года,
И мерзость сольётся с сердец, как вода,
И в небе зажжётся светильник тысячи лун?
Изрезана правда, мотор барахлит,
Мигая, кровавая кнопка горит,
А сотни пустых глазниц открыты и ждут,
Но всё же не смолкнет уставший пиит,
Пусть водкой из губ побелевших разит,
Но он созывает хмурую стаю на суд.
Они, словно тени, невидимы, злы,
На душах от боли морские узлы,
Но всё же не позабыты кодекс и честь.
Садится извозчик немой на козлы,
И требуют волки, чтоб их подвезли,
И скалят клыки, предвидя близкую месть.
А нерв оголён, и зажато в руках
Оружье на волка, безудержный страх
Горит на сердцах забывших Бога людей,
Проклятия вместо молитв на устах,
А снег уже волчьею кровью пропах,
И отдал приказ с ухмылкой главный злодей.
Кусают верёвки голодные псы,
Ефрейтор ехидно щетинит усы.
Мгновенье одно - и вот вожак за бортом.
Проиграна жизнь, покачнулись весы,
На мордах дождинки кровавой росы.
А что же расплата? Расплата будет потом.