Как обычно, утром рано,
Вливши в пасть клубничный морс,
Он подтягивает к крану
Свой сутулящийся торс.
Смотрит в зеркало с тоскою,
И измазав пастой рот,
Воет: "что ж это такое,
Что ж, холера не возьмёт!"
Он не злой, не параноик,
Он обычный человек -
Это Гречушников Толик,
для знакомых - просто Грек.
Лет на вид ему под тридцать,
Нос курносый, зуба нет.
Он любитель порезвиться
И за рубль пожрать котлет.
Не лентяй, не трудоголик,
Не зануда этот Грек.
Он обычный алкоголик,
Курит "Приму" и "Казбек".
Но в семейном положеньи -
Незаштопанная брешь.
Где уж рода продолженье -
Щей с капустой не поешь!
Заливает самогоном
С утреца Толян дыру
Да с соседом агрономом
Жрёт селёдочью икру.
Лохмы грязные взъерошив,
На чём свет ругает власть.
Нет, ребята, он хороший,
Только пьёт и кроет всласть.
У соседа дом - розарий:
Дочка, сын, жена, уют.
Как же этой гнусной хари
Право, черти не возьмут!
Нет, он вовсе не завистлив,
Но в столовой заводской,
Поедая борщ прокислый,
Сваренный чужой женой,
Тут уж вдоволь взматеришься,
Эй, ребята, как же так?
Вить не стар ещё, годишься,
И в работе не дурак.
А сосед, такая сволочь,
не гляди, что агроном!
Втихаря всыпает щёлочь
Животинам в комбикорм.
Жрёт креветки по субботам,
Холодильник прикупил.
А у Толика работа -
Что не сняли - то пропил.
Сжав удила в гневе яром
И к соседу наклонясь,
Брызжа слюнным перегаром,
Он орёт: "Блефуешь, мразь!
Под подушкою валюту
От жены зажав в кулак,
Возлегаешь гадким спрутом
На постели, как же так!
Сняв дешёвых проституток,
Лижешь пАленую дрянь,
Ну а мне на двое суток,
И вставать в такую рань!»
Долго бил ногой соседа.
Медвежатник. Протокол.
Пробуянил до обеда
И сломал в мусарне стол.
Удержали, заломали.
Что-то белое. Врачи?
Кто-то с мордой шлюхи Вали
Ровно в два принёс харчи.
Руки связаны. Уколы.
Доктор, разве ж я больной?
Где дружинник с протоколом,
Милицейский ангел мой?
Нет ответа. Сутки – спячка.
Приговором сквозь дурман:
«Это белая горячка,
Запишите, Фигельман».
Фигельман с казённой рожей
Что-то яростно строчит.
Врач, на Берию похожий,
Пальцем водит и молчит.
Год за два. Четыре стенки.
Белый купол. Санитар.
Из соседней у Куценки
Бред, беспамятство и жар.
Он твердит, что кто-то страшный
Сердце вынуть норовит,
И в смирительной рубашке
Кроет матом, после спит.
Год за три. Уже привычно.
Доктор-жид даёт обход.
Нянька с талией античной
Втихаря несёт компот.
Год за пять. Кажись, свободен.
Подлечили и гуляй.
Проф, конечно, непригоден.
За окошком месяц май.
Ни работы, ни квартиры.
Эх, свободный человек.
Отмечает жизнь пунктиром
Толя с Бронной, кличка Грек….