Лень. Тишина. Горы сини. Утро. Прохлада.
Шлепает, жвачку жуя, коровье стадо.
Протарахтит телега с копною сена.
И вновь тишина. Птички лепечут. Степенно
Индюк балаболит с курицей о погоде,
А та суетливо ищет зерно, и вроде
Подобье зерна в соломе она находит,
Чем больше еще индюка из себя выводит.
Сосед точит косу. Пчелы, как бомбовозы,
Летят и гудят, предупреждая: «Воздух!»
И падает смачно в саду наливная слива,
Чтоб скрыться поспешно подальше от глаз в крапиву.
Осел в истоме лег на спину, бьет копытом,
Чешет хребет о землю. В хлеву над корытом
Склонилась свинья задумчиво. День. Прохлада.
И есть вроде надо, и вроде – не так уж надо.
О стекло лениво бьется черная муха.
Бензопила раздирает на части ухо.
Но через два часа от нее – ни духу.
Щенок выкусывает блоху из брюха.
Тишина опускает занавес. Вечер. Прохлада.
По домам возвращается осоловевшее стадо.
Молоко тонко бьет о донце ведра. Багровый
Рубец на небе тревожит глаза. И новый
Месяц всплывает со дна сонным налимом.
От окурка вспыхивает копна. И дымом
Наполняются легкие. Струйка воды лениво
Убивает пламя. Но искры тлеют строптиво
До утра. И звезды глядят сверху на кровли,
Мигают, перекликаются в полном безмолвьи.
Сверчок завел скрипичную серенаду.
И сажею вымазан воздух. Ночь. Прохлада.
Дальше я по закону жанра, читатель,
Должен бы умилиться: - Хвала, Создатель! –
Воздать природе, издать 2-3 восклицанья...
Но лень прерывать ленивое созерцанье.