Вечер. Небо затянуло,
звёзд не видно и луны.
Сочной тёрпкостью пахнуло
свежескошенной травы.
Оживает каждой складкой
полупризрак – легкий тюль,
и морзянкою цикадной
рассыпается июль.
За волненьем сонным луга
тихо плещется река,
мысль натянута упруго,
к ручке тянется рука.
Горьким росчерком полыни,
редким всплеском у ставка,
выразительностью линий,
обозначилась строка.
Скрип пера и половицы.
В рамках матрицы стиха
есть желанье с ночью слиться,
прочь от быта и греха.
От иллюзии порочной
шаг один. И мир иной
станет стаей многоточий,
звездным небом и луной.