День,
солнца золото
просеяв через сито,
расставшихся с листвою крон,
оканчивает,
розовея на закате,
вечерние часы.
И в горьковатой дымке,
укладываясь на покой,
ведет по осени,
желтеющей тропинкой,
шурша опавшею листвой...
меня,
не надышавшуюся,
не насмотревшуюся
и не желающую
покидать уют,
что окружал в течении дня.
Остановившись,
у растущей на дорожке,
великолепием поднявшейся,
до самых до небес,
сосны!
Обняв её!
Уткнувшись носом в грубую кору,
вдыхая аромат смолы липучей,
я не уйду,
пока...
ответного тепла не получу
взамен тоски прощальной.
Пока...
не закружится голова,
направившая взгляд к вершинам сосен,
сметающих остатки облаков
с голубизны манящей,
где тонут,
намечая юг,
чернеющие стрелы птиц...
Пока...
не укреплюсь надеждой,
которую, внушают,
врастающие в твердь земную,
корней
ухватистые лапы!
Смахнув слезу,
мешающую рассмотреть подробно,
прозрачный лес,
заснувший до весны,
пойду,
наперекор движенью,
пятками вперед,
спиною отворяя двери,
ведущие к зиме,
чтобы не просмотреть
когда на землю
будет падать
белый саван...
А дальше -
сладостно растрачивать тепло,
копившееся впрок с капели.
И в памяти крутить картины лета.
Чаи гонять с душицею любимой.
Да, снег откидывать подальше от крыльца!
Пусть, ненароком,
не забудут про меня –
всех жду
в любое
время
года.
Вновь на прощанье, оглядев сосну
и, улыбнувшись вслед
мелькнувшему лучу-факиру,
пропавшему в мгновенье ока,
прижму руками
красный лист рябины -
его мне ветер,
словно искры разметав погасшего костра,
осенним вечером принёс
из глубины седеющих стволов
со скудными остатками листвы.
Пора.
Темнеет.
Заслышав лай собак в деревне,
напоминающих мне -
жизнь идет...
Сегодня день,
и завтра - новый,
и осень - не последняя,
надеюсь...
Сбегу с пригорка к мостику из брёвен,
над Караканом, протянувшим руку
другому берегу,
где занимает место
не бор взгрустнувший,
а людей жилища,
и я в одном,
недалеко
от речки.