Ты не видел войны, и голодные дни
Ленинградской блокады тебе не даны.
Жаль твоих мне ребят, что во Франции спят.
По тупому приказу сны их в вечность летят.
Но когда ты, Нью-Йорк, “близнецов” хоронил,
И ослепший от дыма, твой Манхэттен застыл.
Эти две единицы сентябрьского дня
У богини Фортуны украли тебя.
И сорвавшая голос, наша Родина-мать
Научила Свободу по-бабьи рыдать.
У которой безумный от горя отец
Вырвать факел не смог, в океане исчез.
Тихо вторил беде самураевский дед:
- Хиросима тебе передала привет.
А кормилец твой, экспорт зеленых купюр,
Растерялся на бирже как голый кутюр.
Не пророчество ль это краснокожих вождей,
Или черная зависть всех бедных людей.
Их богатство и сила утомила твоя.
Запретить жить красиво, говорят, что нельзя.
Миром правит нажива, но Господь нас учил:
Он, чтоб все были живы, хлеб насущный делил.
2001