Я из брежневских шестидесятых,
Когда хлеб не считали едой,
Когда не было этих богатых,
Кто назвал мою юность “застой”.
Когда счастлив был до безумия,
Если трезвым отец пришел.
На гитарах до полнолуния
Двор звенел, как нам хорошо.
“Спартака” просмотрев все сеансы,
Нам глаза открывали рты.
Мы рубились, как триста спартанцев,
До крови или темноты.
И индейцами были, ковбоями,
А хоккей и футбол – лучший спорт.
Дружбу мерили мордобоями,
Потому и жива до сих пор.
Дни рождения, свадьбы, проводы
В мир иной или в СА.
Всем двором под хрущевские своды.
Радость с горем делила веса.
Нашу музыку - музыкой бунта
Назовут и в хиты занесут.
Джинсы, хиппи, Чилийская хунта
Не в историю, так в моду войдут.
И политикой были сыты
В полном смысле слова её
Грели душу нам дефициты.
А сейчас в продаже есть всё.
Нам скучать не давала свобода,
Не загнали нас в Запада плен,
Когда хочется сразу всего вам,
Но купить не дано это всем.
Трудно жить, когда нет у нас цели,
Остается лишь есть и спать,
И, чтоб их выполнялись идеи,
За гроши мы должны пахать.
Я из брежневских шестидесятых,
Им цены никто не давал.
И пред нами всю жизнь виноваты
Те, кто подло у нас их украл.