Пишет вам на редакцию дедушка, –
Огорчил меня шибко Медведушка.
Я его выбирал, не вычёркивал,
Да не просто так, а расчётливо.
Думал, пусть молодой будет, новенький.
Щёчки пухлые, значит здоровенький.
С виду гладенький, чисто ухоженный,
На внучка, на старшого, похожий был.
Он сейчас у меня в Калифорнии,
У него там хоромы просторные.
Говорит: «Приезжай ко мне, дедушка,
Буду звать тебя добрый соседушка.
Рядом с домиком сад, море синее.
Будем вместе грустить о России мы…»
Я смеялся над той заварухою,
Да куда ж мне с моей-то старухою.
Мы, конечно, гордимся им сладостно,
Но на шее сидеть нам не радостно.
Вот и думалось мне, что Медведушка,
Подсобит хоть чуток бабке с дедушкой.
Молодой, должен быть попроворнее,
Может, будет здесь, как в Калифорнии.
Скоро срок его кончится, вроде бы,
Не Америка здесь, а пародия.
Магазинов крутых понастроили,
А дороги, как прежде отстойные.
А жильё у народа всё ветхое,
А иной в коммуналке с соседкою.
Про зарплаты и пенсии каюсь я,
Что без мата сказать не решаюсь я.
А вчера я смотрел в телевизоре,
Как он Путину жопу вылизывал.
Мол, я тут ни причём, я тут временно,
И глядит, как корова беременная.
Показалось, ещё малость сдвинется,
Так под Путина на людях кинется.
Помню, в сорок восьмом под Игаркою,
Так кидался петух за цигаркою.
Через роту блатных все пропущенные,
Из под шконок глядели опущенные.
А Медведке зачем это надобно?
Мог России служить, быть отрадой нам.
А он жопу лизал, да так гладенько, –
За такое б на зоне был сладеньким.
И какое могло быть давление?
Потерял старика он доверие…
Просит вашу редакцию дедушка -
Передайте всё это Медведушке.
Я пытался в администрации,
А они пригрозили кастрацией.
Я сказал: «Не страшна мне кастрация,
Двадцать лет уже в полной прострации».
Но меня от ворот отодвинули,
Слава богу, хоть в морду не двинули.
Передайте, писаки, речистые!
Я за жизнь вашу дрался с фашистами!
Вижу, стали вы больно покорные, –
Уезжаю к внучку в Калифорнию….