Знаешь, здесь у меня дожди.
Затянуло, как струны тугие
между небом и лужами,
и сквозь них ни проплыть, ни пройти.
Помнишь, были они другие –
не задетые стужею,
не промокшие до костей,
не пронзенные холодом
и до нервного ненавистные.
Не посланцы дурных вестей,
что вот осень уже над городом
тридцать первый день как повисла.
Не из тех, что прольют тоску
серебром очерненным,
и пломбой зальют свинцовою
Лету глотку. И по виску,
будут бить монотонно,
с одиночеством окольцовывать.
Ливни будничные. Не от них ли
ноют раны старые, закаленные,
отболевшие под Evanescence?
Круглосуточные. Чуть стихли…
Эта влага, на вкус соленая
и живительная для плесени,
Разъедает память. Но все же
не размыть ей воспоминания
о тех теплых, любимых нами.
Их, я знаю, ты помнишь тоже.
Наши редкие те свидания
под шальными ночными дождями.
Когда ветер смеялся в спину,
подгоняя с азартом тучи,
а нам было все нипочем.
Уверяла, что не простыну,
что до нитки промокшей лучше,
чем не греться твоим плечом.
Как бежали до остановки,
и обратно, считая лужи,
а потом еще марш-бросок.
Как же было признаться неловко,
что с тобою остаться нужно,
мне хотя бы еще на часок.
Как холодные руки дрожали,
хоть твои их и крепко держали.
Говорила, что так всегда.
И плевать было: туфли жали,
тушь размазалась, дома ждали,
мол, ну где тебя носит, звезда?!
И одежды летние легкие,
до сквозного дождем прошитые,
приходилось потом выжимать.
А про то, что «погода нелетная» -
чепуха, отговорка избитая,
и кому, как ни нам, было знать.
Мы прощались и дождь прощали.
Заходила домой, там встречали
напускали вид безучастливый,
напряженно и долго молчали.
А глаза мои им отвечали:
«Не судите, сегодня я счастлива».
Знаешь, эти дожди по осени,
хоть, по сути, одно и то же,
но тем, летним, совсем не чета.
Как незваные наглые гости.
Только лишь отдаленно похожи.
Только в том, что и это – вода.
Октябрь 2011г.