В безжизненном, сером, больном Петербурге
Я пробуждался в душном поту
Не раз, наступая на чьи-то окурки,
Так потушил и юность свою.
И искал, и метался
Меж холодных домов.
Я бежал-возвращался,
Вновь к побегам готов.
Но всегда одинаков,
Гриппом метаморфоз
Свет последний заката
Приносил странных грёз.
И смириться готовый
Воевал сам с собой.
Этой узкой дорогой
Я ругался с судьбой.
Надоевшим влеченьям
Ставил на перечет
Чьих-то дамских сечений
Открывая им счёт.
После гомона детства,
Было как в пустоте,
И взамен на лакейство
Я отдал Фаберже.
И уже не исчезнуть,
И уже не забыть:
Будто якорной цепью
Затянулась здесь нить.
Будто чёрной травою
Поросло всё быльё,
Будто тесто сырое
Вместо хлеба жуём.
И наевшись таблеток,
Наслаждаясь всласть
Восторгом кокеток, –
Мечта сбылась.
Я уже не желаю
Оставаться, как сор.
Я уже не вступаю
В непонятный мне спор.
Задирают юбки
И смолятся брови –
Опустившим брюки
Не увидеть крови.
Непонятно, что ли?
Непонятно, если
Прыгают с консоли, –
Господи, воскресни!
Но в могилу лезут,
Отдавая смрадом.
Их влечёт поспешно
Сказанное Гадом.
И идут послушно,
И плетутся следом –
Помогать не нужно
Падшему соседу.
И уже не сеют –
Забывают – sorry,
Но зато умеют
Строить крематорий:
Из праха в прах – логично!
Остальное можно
Отнести к вторичным
Заболеваньям кожным.
Им улыбка смерти
Приглянулась нежной.
Как родные черви
Под могилой свежей.
Может где-то видно
Уголочек выси,
Вроде бы, обидно
Жить подобно крысе.
И хотя заразно
Я уже бастую:
Я ещё летаю,
Я ещё ликую.
12.03 – 04.04.1998г.