Глава 15. Загадка хрустнувшей ветки
Сегодня – решающий день. Сегодня нам вынесут вердикт: суждено ли сбыться мечтам о проникновении в заповедный мир Давы, или мы должны будем, не солоно хлебавши, вернуться в Банги, чтобы уже оттуда улететь к друзьям в Йокодуму.
Конечно же, мы несколько утрировали собственные переживания, пребывая в полной уверенности, что Аббутель обязательно даст нам проводников. Все эти его многозначительные взгляды, закатывание глаз, нервическое потрясывание головой и картинное пожимание плечами было не чем иным, как частью ритуальной игры. И велась она даже не для нас, а для соплеменников: пусть знают, что эти большие белые пигмеи полностью зависят от решения вождя. А, значит, он и есть в лесу самый главный…. Ну, разве что, после Давы.
Наступал пятый день пребывания в племени и девятый – в Центрально-Африканской Республике. Осознав это, мы даже удивились. Казалось, что со времени отлета из Москвы прошло уже, как минимум, полгода. Вероятно, прав был Киплинг, когда писал о том, что «в джунглях время спрессовывается настолько, что даже час времени кажется неподъемным, словно столетие»… И, тем не менее, люди (и мы в том числе) снова и снова стремятся в эти первозданные чащобы, чтобы проделать почти Сизифов труд постижения непостижимого, твердя, как попугаи извечное «последний шанс увидеть»….
- Ну что, народ? Есть предложение подкупающее своей новизной: сто первый раз подойти к Аббутелю и спросить – когда же? – Михаил отказался от завтрака и прохаживался у шалаша с кружкой крепчайшего кофе. Сахар и сгущенка кончились еще вчера.
Мы лениво ковыряли ложками знаменитую Лёшину «супокашу» (сметанообразную питательную массу из макарон, тушенки и картофельных хлопьев) и поглядывали в сторону пигмейских костров. Жители деревушки, (в отличие от предыдущих дней) сегодня проснулись поздно. Вчерашняя трапеза, когда каждый взрослый житель и даже ребенок до отвала наелись свежего мяса, вызвала глубокий, продолжительный сон. К слову сказать, зрелище праздничного ужина повергло бы в шок наших врачей-диетологов и вообще всех сторонников здорового питания. Мы никак не могли взять в толк, каким образом трехлетний ребенок может, не отвлекаясь, умять почти два килограмма жареного мяса, поскуливая, постанывая, заваливаясь на бок от обжорства, но упорно продолжая глотать кусок за куском. А после того, как он все-таки падал на спину со вздувшимся огромным животом и почти закрытыми глазами, к нему подсаживалась мама и апатично засовывала дитю в рот грудь, заставляя сосать молоко.
Мы еще не говорили, что дети пигмеев сосут грудь почти до смены молочных зубов? Нет? Но мы это наблюдали своими глазами….
Лишь при прорезывание первого настоящего зуба (который тут же «для красоты» подпиливает опытный «дантист» из местных) ребенок перестает получать материнское молоко. Правда, он может быть отлучен от груди и раньше, в том случае, если у него есть младшие братья и сестры. Но это, увы, случается редко. Разница между старшими и младшими детьми в пигмейских семьях – значительная. Чем это вызвано – не знаем. То ли женщины умудряются каким-то образом регулировать наступление беременности, а то ли просто не каждый раз вынашивают плод. Здесь для будущих мам нет поблажек, и они наравне со всем племенем выполняют самую тяжелую работу. А вот малыши в племени – всеобщие любимцы. Им позволено почти всё, и они безобразничают, нисколько не опасаясь гнева взрослых. Даже суровый выговор для самого хулиганистого проказника звучит для постороннего уха нежным воркованием.
Да и как такового разделения на «мой ребенок – чужой ребенок» в племени практически не существует.
Мы, например, определяли родителей большинства детей только в период приема пищи, когда детвора вынуждено разбредалась к своим костровищам. В остальное время суток всё перемешивалось и то, что женщина носила на руках младенца, совсем не говорило о том, что это были ее сын или дочка.
Этим утром к завтраку пигмеи готовились основательно. Нужно было обязательно доесть вчерашнее мясо, потому что хранить его в джунглях негде. Кроме того, мясо животных в племенах не варят, хотя у пигмеев есть и котелки, и даже такие блюда, которые мы для себя окрестили как «суп» и «компот». Есть свеженину можно только в печеном виде и в определенном порядке – сначала потроха, затем конечности, уши и хвосты и лишь на следующий день можно было приготовить то, что наши хозяйки назвали бы «вырезкой».
Нам рассказали, что при поедании слона очередность блюд соблюдается принципиально иная. Та «большая» трапеза начинается с хобота и печени, считающихся деликатесами, затем готовится длинный ломоть мяса, расположенный вдоль хребта и окорок задних ног. Самое дорогое блюдо – мозги и глаза животного. Их едят только вождь и его коллеги, приглашенные из других племен.
В самый разгар приготовления завтрака произошло нечто странное. На поляну выскочил Аббутель, заспанный и, как сказали бы у нас, «в исподнем»: то есть, на вожде едва держалась узенькая набедренная повязка. (Обычно мужчина щеголял в длинной юбке или женских цветастых рваных шароварах, которые появились в племени, наверное, лет десять назад).
- Краяк! Бу Рата! - воскликнул вождь и пигмеи, которые возились у костров с дальней стороны поляны, одновременно встали, взяли свои нехитрые пожитки, подняли с земли детей, забрали еду и толпой перебрались на нашу сторону, разместившись у костров своих родственников и соседей. Люди действовали так слажено, спокойно и быстро, что любой прапорщик в нашей армии искусал бы от зависти собственные локти. На всю передислокацию ушло секунд тридцать, не больше.
- Рич! Выясни, что за манёвры?! – Саша, который стоял с камерой в центре поляны растерянно водил глазами по сторонам, досадуя, что плавный ритм его съемки был бессовестно нарушен. Но Ричард уже и сам спешил к палатке портеров и охранников, понимая, что произошло нечто непредвиденное.
- Не знаю, - сказал он, вернувшись, - Титль Домм говорит, что вождь сообщил о какой-то опасности, которую ему пообещал Дава, пока Аббутель спал.
- Какой замечательный язык у пигмеев, - засмеялся Леша, - Вождь проорал два слова, а перевод занял два предложения. Может, наш Титль Домм решил заделаться сказочником?...
За всё время нашего повествования мы как-то не удосужились рассказать вам о деревенских портерах. Один из них – строгий и спокойный мужчина по имени Жермен – нравился нам своей основательностью, неторопливостью и безусловной храбростью. Позже мы выяснили, что Жермену было всего двадцать три года, хотя его поведение отличала совсем не юношеская зрелость. Он без лишних слов появлялся там и тогда, где и когда мы в нем нуждались. Он всегда становился так, чтобы прикрывать своей спиной Вику или кого-либо из нас, а переносимая им поклажа всегда оказывалась тяжелее, чем у всех остальных.
В противоположность ему, второй портер, Никса, служил ярким примером того, что даже у такого великого учителя, как Сиприанус, случаются педагогические промахи. Юноша был порывист, бесшабашен, романтичен, обидчив и амбициозен. Толку от него (как от портера) было чуть, а шуму и суеты много. При первом же знакомстве он важно заявил, что его зовут месье Никсабонг Титль Дзенго Дьяко Домм (или как-то так) и попросил называть его исключительно полным именем. Жермен и Ричард дружно проигнорировали требование, сократив имя до короткого Никса, а мы смогли запомнить только часть фамилии – Титль Домм. Впрочем, юноша нам нравился. Было в нем что-то такое – искреннее и трогательное, что свойственно только бесшабашной молодости, у которой все впереди, поэтому она живет без оглядки на правила и традиции. Но вот доверять информации, полученной от пылкого портера, мы могли не всегда. К сожалению, перепроверить его слова не представлялось возможным, потому как Жермен еще с утра ушел в лес, чтобы собрать диких персиков, большой любительницей которых оказалась наша Виктория. Поэтому нам пришлось встать и отправиться в конец деревни, чтобы самостоятельно исследовать территорию и определить причины экстренной эвакуации пигмеев.
- Э-э-бамбука-а-а! – страшным голосом закричал Аббутель, увидев, как мы шастаем у брошенных костров, и даже затряс кулаками, – Сейба! Сейба!
- Чего он разорался? – Алексей был озадачен яростью вождя.
- Не знаю, - пожал плечами Андрей, - Я могу ошибаться, но по-моему сейба – это название дерева.
И действительно, вокруг поляны росли огромные, метров по 50-60 гиганты-деревья. В парочке из них мы опознали масленичную пальму, в одном фикус. Но были и два красавца-переростка, сталкиваться с которыми нам прежде не приходилось. Одно из них, дерево с красивым названием «мор», пигмеи почитали особо. Мор – замечательная природная хлебопекарня. Его стручки достигают 30 сантиметров длины и в них прячется единственное семечко, весящее аж двести граммов. Из одного такого семечка местные жители могут приготовить обед для всей семьи. Они растирают его в порошок, смешивают с яйцами птиц, дикими фруктами, медом и пекут удивительно сытные и вкусные лепешки. К нашему приходу в кроне этого дерева почти не осталось плодов (или семян), поэтому мы поверили на слово Ричарду.
Обсуждая нервозность Аббутеля, мы, тем не менее, вернулись к своему шалашу и стали решать, когда лучше затеять с вождем разговор о завтрашнем уходе из деревни. Прошло минут двадцать, не больше, и вдруг лес вокруг поляны вздрогнул от оглушительного удара о землю чего-то тяжелого и столба пыли, смерчем прокатившегося по поляне. Показалось, что с неба упал огромный метеорит….
Мы вскочили с мест, не понимая, что произошло. Когда пыль, поднятая в воздух, несколько рассеялась, стало видно, что в конце поляны, там, откуда ушли пигмеи, на земле лежит длиннющая ветка, толщиной с приличную березу. Она раздавила два шалаша и смела пару-тройку костров. Мы зачарованно смотрели на внушительный обломок, не в силах произнести ни слова.
Пигмеи же, словно ничего не произошло, совершенно спокойно поднялись от соседских костров и такой же организованной гурьбой отправились восвояси. Мужчины оттащили ветку в сторону, разровняли землю и принялись за ремонт, точнее, строительство разрушенного жилья. Женщины уселись к кострам и продолжили приготовление пищи. Не веря своим глазам, мы приблизились к месту «аварии» и осмотрели бревно. Ветка обломилась так, словно ее срезали огромным ножом. Древесина не была сухой, старой или трухлявой.
- Миш, как ты думаешь, как Аббутель узнал, что ветка сломается? – Алексей с трудом приподнять конец тяжелого обломка.
- Не уверен, но думаю, что он услышал какой-то предварительный звук или треск…
- Логично…. Но, с другой стороны, ты же видел, - остальные пигмеи до этого вели себя совершенно спокойно…. Если бы был треск, его услышали бы и другие?
- Возможно…. Возможно, что они и слышали угрожающий звук, но не стали покидать свои дома без приказа.
- Ну, знаешь…. Пигмеи точно не похожи на идиотов. И лес они знают и чувствуют, как никто. Разве стали бы они рисковать жизнями своих детей ради того, чтобы дождаться команды Аббутеля?
- Но другой вариант еще фантастичнее.
- Какой другой?
- Предположение, что Аббутель чего-то там увидел во сне или услышал от Давы…
- А ты совсем-совсем не веришь в колдовство африканцев?
- Совсем. Точнее, я не верю в то, что они могут чего-то там колдовать или беседовать с духами. Вот в знахарство их – верю. Жена Аббутеля дала мне каких-то трав пожевать, и температура мигом упала. А ведь она ко мне не прикасалась, даже близко не подходила, а значит, издали почувствовала, что у меня жар. Травка оказалась классной. Пот прошиб минуты через три…
- Вкусная трава-то?
- Как наш сельдерей, только кислая…. Слушайте, а чего мы тянем? Пошли прямо сейчас спросим у Аббутеля по поводу завтрашнего дня. Мне кажется, самое время. Есть повод выразить восхищение его прозорливостью. Мы же заметили, что вождь тщеславен. Значит, сейчас он ждет от нас комплиментов….
То ли, действительно, помогла наша лесть и преувеличенные восторги, а то ли мы врали сами себе, что стали свидетелями рядового события, но Аббутель принял всё за чистую монету. Он скромно потупил глаза, расчувствовался, вежливо съел листок бумаги из записной книжки, которую мы ему принесли в подарок, и заявил, что отпустит нас к Даве. И даже отправит с нами двух старых воинов, которые проведут нас в заповедный лес. Точнее, они будут искать главный знак Давы, и если его найдут, то мы сможем пройти сквозь его территорию.
Снова здорово! Чем дальше в лес, тем толще партизаны…. Что там еще придумал хитрюга-пигмей на этот раз? Какой Знак Давы?
Секретным знаком Давы, как мы узнали из переводов Титль Дамма и Ричарда, должна была стать встреча с одиноким слоном. Говорят, что нюх и слух у слонов развиты неимоверно. Человека они слышат издалека, примерно за километр. А слоны-одиночки осторожны вдвойне. Чтобы Дава одобрил наш марш-бросок, мы должны будем не просто найти одинокого слона, но и «вступить с ним в контакт». Если дух соизволит нас пропустить, слон задерет хобот, протрубит три раза и удерет в чащу. Если нет – слон может броситься на нас в атаку.
- Классная перспектива. – Виктория откровенно расстроилась. – Во-первых, пойди найди там этого слона. Во-вторых, мне не улыбается удирать от милой зверушки: все равно слон бегает быстрее. А в-третьих, может быть, всё это вообще сказки и пигмеи нас просто не собираются отпускать? Слишком много условий.
- В чем-то ты права, конечно, - Рич вздохнул. – Однако, я предупредил вождя, что завтра мы уйдем в любом случае. К Сиприанусу, к Даве, к черту на рога, но уйдем. Аббутель не понимает, что такое «обратные билеты в Москву с фиксированной датой», но мне он поверил.
Тем не менее, после общения с вождем, настроение у всех мгновенно улучшилось. Нам уже не терпелось, чтобы «завтра» наступило как можно скорее, лучше прямо сейчас…. Мы веселились словно дети, которые собрались удрать без взрослых из дома в поход, предвкушая новые захватывающие приключения.
Радовало и то, что вождь пообещал нам, что сегодня вечером мы увидим «первый Знак Давы», который уверит нас в величие духа леса. Стало понятно, что речь идет о каком-то особом ритуале. На нашей памяти – всего втором за пять дней. А ведь мы в Москве мечтали, что каждый божий день сможем наблюдать всё новые и новые обряды, которые и станут основой будущей книги о путешествии к пигмеям.
Незаметно наступил вечер.
Рюкзаки были собраны. Вещи просушены и занесены в шалаш, чтобы завтра мы смогли отправиться в путь в относительно чистой, но сухой одежде. Андрей и Саша еще раз почистили объективы, разложили по специальным кармашкам пленку и кассеты, пересыпав их зёрнышками гидрогеля, предохраняющим технику и материалы от переувлажнения.
Но оказалось, что наши радужные планы могут рухнуть в одну секунду.
И совсем не по вине вождя, или нашему недосмотру….
К костру, возле которого мы смаковали несладкий кофеёк, подошли злой как черт Ричард и виноватый до невозможности Титль Дамм.
- Ну…., давай, Никса,…. колись, что ты задумал…! – рыкнул Рич на нашего носильщика-переводчика по-французски. Из того, что в красивую французскую фразу, он вставил сразу три неопределенных русских артикля «бля», стало понятно, что мальчишка провинился всерьез.
Из сбивчивого рассказа юноши, который разве что не размазывал по щекам слезы, стало ясно, что вляпались все мы здорово….
В общем, так:
После ритуала «Белой Луны», когда юноша впервые увидел Тую, «жертвенную» девушку, он уже не мог не думать о ней каждую минуту. Парень впервые за свои семнадцать лет, почувствовал то, о чем раньше только читал в книжках, которые им давал Сиприанус и слышал от старших друзей. Он влюбился. Не зная, как требуется поступать в таких случаях , Титль Дамм, не отличающийся излишней скромностью и робостью, подкараулил Тую в джунглях и рассказал ей о своих чувствах. Растерявшаяся девушка не сразу прогнала наглеца, а потом между ними произошло то, ради чего ее, собственно говоря, и отправляли на две недели в лес, проходить инициацию. Молодые люди согрешили.
Титль Дамм, как честный мужчина, объявил избраннице, что хочет на ней жениться. У Туи началась откровенная истерика. Его предложение было не осуществимо. Более того, оно было смертельно опасно!
Начнем с того, что у Туи уже был жених – замечательный парень Мтобо, являющийся, к тому же, сыном могущественного вождя. Сам Мтобо, похоже, был искренне влюблён в невесту, не отказавшись от нее, даже после того, как девушка подверглась унизительному обряду Белой Луны и отчетливо понимая перспективу обязательного первого «грязного» контакта с будущей женой-девственницей.
Эти аргументы казались Туе достаточными, чтобы отказаться от своей любви с чужаком. Однако Титль Дамм за три коротких дня и три длинных ночи умудрился влюбить в себя юную ветреницу до потери сознания.
И теперь ситуация стала еще хуже.
Если Титль Дамм женится на Туе и останется в деревне, это будет означать смертельный поединок между ним и ее бывшим женихом. Да и Аббутель, вполне вероятно, еще до всякого поединка просто убьет чужака и все…. На предложение портера уйти с нами в заповедный лес, а потом вернуться в деревню Сиприануса, девушка тоже ответила категорическим отказом. Разгневанный Аббутель и опозоренный Мтобо обязательно отыщут беглецов и накажут их самым понятным образом – просто убьют.
Масло в огонь подлило и сообщение Туи, что племя может жестоко отомстить и всем белым пигмеям за то, что один из нас (а Титль Дамм считал себя одним из нас) осквернил традиции акка.
Ситуация казалась патовой. Мы прокручивали в голове возможные варианты, понимая, что разумного выхода нам найти не удается. Андрей и Михаил пытались вразумить мальчишку и уговорить его уйти с нами, чтобы в разлуке с Туей попытаться разобраться в себе. Но парень стоял насмерть, приводя железный аргумент о скорой свадьбе Мтобо и Туи и о том, что он умрет без любимой. Поэтому, не все ли равно, когда и где он эту смерть встретит?
После некоторого раздумья, нами сообща был отвергнут и вариант, предложенный Алексеем и заключавшийся в том, чтобы дать Аббутелю выкуп за Тую. Насколько мы могли узнать вождя, он вполне мог бы нам продать соплеменницу, но только не потенциальную жену собственного сына. Такой поступок был бы для него позором….
Если бы все происходило в цивилизованном мире, если бы мы свободно говорили на диалекте акка, еще можно было бы надеяться на ораторское мастерство, логику и искусство убеждения. Здесь же, в нашем положении, нечего было и мечтать о том, что старый вождь не прогонит нас в ярости после первого же слова. Кроме того, любой конфликт с Аббутелем был смертельно опасен для всех. Мы своими глазами видели, как вождь пьет сок дикой саты из чаши, выточенной из черепа. И хотя мы убедили себя и наших портеров, что это череп обезьяны, сомнения оставались….
Проспорив до хрипоты пару часов и не найдя никакого выхода, мы вдруг с удивлением обнаружили отсутствие в хижине охочей до подобных «лав стори» Виктории.
Вика нашлась через пять минут в палатке наших охранников, где она в компании Жермена что-то тихо обсуждала с девушкой Туей.
- Я позвала Тую под тем предлогом, чтобы она научила меня плести косички, - невинно хлопая глазами, сообщила наша подруга.
- Говори быстро, что ты затеяла? – грозно спросил Михаил, прекрасно знающий характер коллеги.
- Ничего особенного. Вы просто плутали в трех соснах, дорогие мужчины. С присущей вашему мужскому полу самоуверенностью и упрямством, вы рассматривали для ребят всего две возможности: уйти с нами или остаться в деревне. И обе эти возможности тупиковые.
- Не только, - заспорил Алексей. – Мы думали и о беседе с Аббутелем, и пробовали уговорить Титля забыть свой курортный роман.
- А почему вам не пришло в голову, что сладкая парочка действительно может уйти… Но только не с нами, и не к Сиприанусу?
- Как это?
- А очень просто. Никса Титль Дамм прекрасно знает дорогу до деревни Сиприануса. Оттуда до той дороги, по которой мы приехали в деревню – сто метров. На этой дороге иногда проезжают грузовики. Пусть редко, но все же… Если мы дадим ребятам немного денег и продуктов на первое время, они смогут добраться до Бамбио и остаться жить там. У парня светлая голова и он, как минимум, знает грамоту. Так что работу найдет. Я даже выяснила у Жермена, что Никса пару раз бывал в Бамбио вместе с другими ребятами на дне урожая. Яне думаю, что могущество Аббутеля столь велико, чтобы соваться в большой город. Тем более, я уверена, о Бамбио, как таковом, вождь вообще никогда не слышал.
- А как это они уйдут, если мы понимаем, что погони не избежать? В этом-то вся беда!
- Никса завтра пойдет с нами. Через какое-то время он может «подвернуть ногу» и якобы повернуть обратно, в свою деревню. Это усыпит бдительность тех пигмеев, которых нам выделит Аббутель. Кстати, если мы выделим Никсе продукты, это тоже будет объяснимо. А Туя, в свою очередь, может через день или два уйти в джунгли и… пропасть. Мы же слышали рассказы о том, что люди здесь иногда теряются, становятся жертвами горилл, или каких-то хищников.
- Но ее будут искать!
- Я не уверена. Вождь, хоть и считает ее невестой сына, не любит девушку. Он никогда и ни за что на свете не отдаст ее другому мужчине, но если она пропадет – не сильно расстроится…
Господи! Ну почему мужчины никогда не читают дамских романов и не смотрят мелодрам? Наверняка Вика придумала свой план, позаимствовав его из какой-нибудь книжки. Однако, приходилось признать, что в нашей ситуации её предложение самое разумное и к тому же довольно легко осуществимое. Если мы постараемся правильно объяснить все Титль Дамму – план сработает! Мы с воодушевлением покинули палатку охранников, и только Андрей выглядел хмурым и даже злым.
- Петрович, ты чего? – заметив состояние приятеля, поинтересовался Леша.
- Да ну, ерунда какая-то. Чистый Голливуд. Я никак не могу понять, почему мы все время норовим сыграть «в ладушки»?
- Во что сыграть?
- В ладушки. Впрочем, не важно. Мы пролетели хренову тучу километров, мы тащили с собой тонну оборудования, обсуждали какие-то вопросы, строили какие-то планы. И вместо этого, мы сейчас сидим, как идиоты, вытираем слезы сопливому мальчишке и разыгрываем среди баобабов «Ромео и Джульету», пятый акт….
- Да уж….. Тут и Голливуд и даже МХАТ отдыхают. Согласен, Петрович. – Михаил закашлялся и остановился. – Только видишь ли, Андрюха… Жизнь такая штука, что нельзя ее воспринимать только с позиции рационального опыта или целесообразности поступков. Скорее всего, если бы тут работала другая съемочная группа, да хоть БиБиСи, то она подобрала бы себе более солидного портера. Он бы никогда не влюбился в аборигенку. Он бы не помешал бизнесу и съемочному процессу. Но зато в их фильме никогда бы не оказались и те кадры, которые мы с тобой привезем в Москву. Какие-нибудь самодовольные американцы никогда не спросили бы даже, как зовут нашего Титля и его подружку. Так что ты прав в одном. Такое могло произойти с каждым (по теории вероятностей), но произошло почему-то только с нами. Ответа на вопрос «почему» у меня нет. Давай подумаем над этим, когда доберемся до России. Или… если доберемся.
Друзья вздохнули и направились к шалашу.
- Я! Я знаю ответ на ваш вопрос! – раздался им в спину резкий выкрик чернокожего камерунца Ричарда. – Это произошло с нами потому, что мы – русские. Другие люди, здесь в Африке, вообще бы никого не заметили. Ни Титля Дамма, ни Тую, ни Аббутеля, ни Сиприануса, ни… меня. Не знаю как вы, а я горжусь тем, что всё это случилось именно с нами.
До наступления полной темноты оставался всего час…