Личная оценка: 4\5
I remember this bystreet, just like
I remember this squatting old house.
Overturned haulm, as if blue wire-scraps,
Is above windows, hanging down.
There’ve been years of severe disasters,
Years of fervent and violent drive.
I recall myself being a youngster
And the blue of the countryside.
I was not seeking peace and glory,
Of the vainness of glory I know.
And today, every time I close eyes,
I dream only of parents’ home.
And I vision blue spits of the garden,
August quietly leans on the fence.
Limes are holding birds’ chirping and hubbub
On their verdant limbs, like in hands.
I was fond of this wooden house,
There glimmered stern might in its beams,
Our oven, I don’t know how, was
Wildly howling to rains by eves.
In a loud voice, with ringing sobbing,
As if wailing o’er living or gone.
What was there in that rainy moaning
For this ugly brick Bactrian?
Was it dreaming of distant expanses,
Dreams of other, prosperity years,
Of Afghanistan golden sands and
Of chatoyant Bukhara haze?
Ah, I know pretty well those countries:
I myself have walked that long path.
Only this time, I think I’d rather
Move back closer to native lands.
But the tender doze has gone out,
Blue smoke's turned all that into dust.
May you rest in peace, straw of grassland,
May you rest in peace, wooden house.
***
Эта улица мне знакома,
И знаком этот низенький дом.
Проводов голубая солома
Опрокинулась над окном.
Были годы тяжёлых бедствий,
Годы буйных, безумных сил.
Вспомнил я деревенское детство,
Вспомнил я деревенскую синь.
Не искал я ни славы, ни покоя,
Я с тщетой этой славы знаком.
А сейчас, как глаза закрою,
Вижу только родительский дом.
Вижу сад в голубых накрапах,
Тихо август прилёг ко плетню.
Держат липы в зелёных лапах
Птичий гомон и щебетню.
Я любил этот дом деревянный,
В брёвнах теплилась грозная мощь,
Наша печь как-то дико и странно
Завывала в дождливую ночь.
Голос громкий и всхлипень зычный,
Как о ком-то погибшем, живом.
Что он видел, верблюд кирпичный,
В завывании дождевом?
Видно, видел он дальние страны,
Сон другой и цветущей поры,
Золотые пески Афганистана
И стеклянную хмарь Бухары.
Ах, и я эти страны знаю —
Сам немалый прошёл там путь.
Только ближе к родимому краю
Мне б хотелось теперь повернуть.
Но угасла та нежная дрёма,
Всё истлело в дыму голубом.
Мир тебе — полевая солома,
Мир тебе — деревянный дом!
1923