мы горный склон видали в лаве,
драконов, ангелов во славе,
дворцы хрустальные на во'лнах,
столы волшебной пищи по'лны,
земель незнамых самоцветы,
в бездонных небесах кометы,
— но в мире нет виде'нья лучше
чем куст-боярышник цветущий.
мы речь слыхали великанов,
и плачи белых пеликанов,
подземный стон искариота,
и вздох могучий кашалота,
рёв бури над морскою пеной,
и херувим небесных пенье,
— но в мире нет музы'ки слаще
чем трель крапивника над чащей.
мы штурмовали перевалы
меж волн высоких, небывалых,
у нового архипелага
глубины измеряли лагом,
теченья мчали нас, как кони,
дари'л пристанище яско'ний [1],
— но главное на свете белом
построить дом и сад возделать.
привев:
мы терпели и стужу и зной
мы предсмертную знали истому
но зароку закончился срок
и вконец истрепался ныво'г [2]
поворачивай, брендан, домой
поворачивай к дому
[1] Ясконий (Jasconius) - морское чудовище, принятое Бренданом и его спутниками за остров и любезно позволившее высадиться себе на спину, где отметить и Пасху и Троицин день. От ирл. iasc - рыба.
[2] нывОг (naomhóg от корня naomh - святой) - диалектное обозначение курраха (др.-ирл. лодка: обтянутый кожей деревянный или даже плетёный каркас), имеющее хождение на западе страны (Керри и Арранские острова), т.е. там, откуда и уходили монахи в океан, как их собратья в восточной церкви - в пустыню.