впору неметь от абсента и в вены впускать чистый литий,
ширятся дыры, расходятся швы, мокнут крылья из ваты,
плачь, Ариадна, ночами, кромсай на куски свои нити,
боги не станут ручными, пусть и под угрозами ада.
пастырь забил на кресты, в кельях жестко бухают монахи,
север в напитках покрепче оставил лишь вид нетоварный, -
осень, сквозняк, орви [ряд продолжить, ненужное - нахуй];
в линиях рук обесточь меня, ставшая небом нирвана.
бесится коксом ржавеющий разум и пьет мои силы,
в голову бьет, раскрутившись, рулетка стотысячных шансов,
сдохнуть бы, всё проиграв, под столь сладким азартным настилом,
только бы не закрутить ее заново, не возвращаться…
за некролог штука баксов на небо, плати – наслаждайся,
ширятся дыры, ширяются дети, расширены глазки;
слишком нелепый финал, или зрители знают, что дальше, -
всё это только начало смешной увлекательной сказки.