Мы выплавлены из одного металла,
И наша кровь остается равно алой.
Ты бликом заката, я солнечным зайцем
На загорелой спине молодого тайца.
Золотая шкура, пьянящая грациозность
Мышцы, сухожилья, суставы, кости…
Мы выпаяны одним ловким мастером
Заложники идентичной вселенской страсти
Жить. Выживать, если быть точнее.
В движеньи твоем иллюзия лени.
Кто ты? Деревьев заботливой тенью
Скрытый от ружей сквозных ранений?
Тебя страшно боятся мои старшие братья,
Но ты чаше выбираешь на ужин младших,
Ведь старшие, может статься, что умчатся
А ты не привык зря стараться!
Твое предпочтенье юнцам в угоду.
Они летят ветром, но ты – лучом солнца,
А значит, у них нет никакого шанса
Отказаться от навязанного им танца.
Какая ирония: ты – хищник, а я - жертва
В пищевой цепи ты стоишь первым.
И знаю, что я непростительно близко,
Уже за порогом разумного риска.
Гремучая смесь: безумие и гипноз -
Стучит в голове, выступает холодный пот.
Нетактично наморщив влажный нос,
Ты гортанно мурлычешь, мой дикий кот.
И я жду с нетерпеньем касания шеи,
Нарушая законы всех мыслимых сводов…
Предсказуемо рвутся артерии, вены
И льются словно слагая хвалы и оды
Струйки под ласковыми клыками
И языком: горячим, гибким, шершавым,
Словно в раскаянии, чересчур рано
Зализывающим мои смертельные раны.
Одуванчиком яростным твоя грива,
Пушистым нимбом, светится над головой,
Ты отгоняешь сородича прочь и ревниво
Рычишь, и чудиться в рыке жадное «Мой!»