Можжевеловый чай, продымленный костром,
прожигал нас до самого сердца.
И крестил водяным раскаленным крестом.
Даже мысли могли им согреться.
И простуженный лес был уже нипочем!
Даже он к нам проникся доверьем,
прижимаясь к теплу отсыревшим плечом,
подставляя намокшие перья
стылых сосен и заиндивевших рябин
и поближе придвинулся ельник.
Можжевеловый чай был нектару сродни.
И амброзии Божьей приемник.