У нас разные ветки метро,
даже в переходах
не встретить тебя утром.
Не рассказать о вчерашнем вечере,
не поздороваться,
даже выкурить сигарету вместе не можем.
Одну на двоих, тонкий слимс
с никотином в ноль четыре и меньше смолы
в лёгкие, чтобы дольше прожить.
Чтобы чаще встречаться вот так по утрам.
За растворимым кофе с автомата.
На тебе будет длинный вязаный шарф
в цвет перчаток из кожи,
во мне вчерашние вино,
небритость двухнедельная
или даже старше,
я ругаюсь матом,
хотя мама в детстве такому не учила.
Но научила жизнь,
тут другие правила,
по фен-шую на небе
должен сидеть Бог.
Такой бородатый, строгий,
который нас любит, как отец
и дух, и сын.
Но чем дольше живу, тем отчетливее
понимаю, что там не старик
с добрыми глазами, а
зелёная бумажка номиналом в
сто долларов США.
Я не верю в чудеса,
с того мира ещё не возвращались!
По телевизору передаю приветы,
все тем, кто не родился.
Мне тяжело им ответить на вопрос
в чём смысл жизни.
Я и сам в двадцать с небольшим
этого не знаю. А если и догадываюсь,
то отказываюсь верить!
А может пойдём в кино?
Там всё по-другому,
там всё красиво,
тебя играет прекрасная актриса
с карими глазами,
но постоянно фальшивит.
Не верю! Не верю!
Пусть не Станиславский,
но, не верю!
Мою же роль отдали бродяге,
с немытыми волосами,
пускай так.
Я тебе уже писал в прошлых стихах,
что у них лучше развита
философия и понимание реальности.
За Кантом и Гегелем я
не умру, я буду продолжать
жить в тебе и тысячи других.
Что вот так, просто,
могут тебя словить. Утром в метро
и не думая не о чём просто попить кофе.
Выкурив одну, а скорее
всего две тонкие сигареты.