Песенка московской бардэссы.
Укатила юность моя в Париж,
с молодым поэтом на Мулен Руж.
Ну какой я, право, тебе малыш,
у меня есть сын да в придачу муж.
Мне осталось стряпать да вышивать,
и стихи ронять как листву в ночи.
За меня не надо переживать.
Лучше посиди, просто помолчи.
Я не стану плакать, судьбу кляня,
все не так уж плохо в моем дому.
И пока Господь не забрал меня,
буду песни петь все равно кому.
Ремесло не лихо, да по душе,
А стихи писать, не детей крестить.
И живу в квартирке, не в шалаше,
Остальное блажь все да глупости.
Торговала булками на Тверской,-
Погоди, не смейся, - с корицею.
И видать не так повела рукой,
Вот меня за хвост и в милицию.
На гитарке старой полковничьей
Три аккорда врезала как смогла.
Отпустили враз за "Гнедых коней",
А еще за "Мурку" и за "Орла".
И с моей гитаркою расписной
В полной мы теперь комплектации.
С шестиструнным ангелом под рукой
Мне не страшен черт и инфляция.
Как наскучит быт да дешевый спирт,
Брошу шляпку с лентами на асфальт,
Три аккорда — к вечеру будет пир,
Будет вам сопрано и будет альт.
Укатила юность моя в Париж,
С молодым поэтом на Мулен Руж,
Горевать не стану, ведь мой старик
Сам почти Бодлер да в придачу муж.
А тебя оставлю я про запас,
Ты скажи хоть слово, чего молчишь.
Да ты сударь пьян и почти что час
Под мои напевы в салате спишь.